S-T-I-K-S. По чужим следам. Юрий Грушевный

мимо бутылки, не стал прикладываться к горлышку, первый раз за две недели.

      «Уже и так рубит не слабо. Если станет совсем невмоготу – там же в магазине себе что-нибудь прикуплю. Алкоголь здесь, в отличие от столицы, продают круглосуточно.»

      Ключи, вопреки моим опасениям, нашлись на тумбе в прихожей. Думал, что найти их будет так же проблематично, как телефон, или вообще, как потерянное портмоне с бумажником и документами, но жизнь здесь надо мной решила сжалиться.

      «Это хороший знак… Знак для возвращения к нормальной жизни».

      На минуту завис, разглядывая брелок, стилизованный в виде гранаты. По простенькой форме китайской подделки не угадать, на что её пытались сделать похожей авторы. Скорее всего, какой-то китайский аналог нашей Ф-1. Папа любил военную тематику. Все же всю жизнь на госслужбе оттрубил. Оглядел старую, хоть аккуратную, но очень небогатую квартиру, и пьяно хмыкнул.

      «Не зря я по твоим стопам не пошел. Всю жизнь ты этой самой жизнью рисковал. А выхлопа? Даже на хороший ремонт к пенсии не хватило…»

      За родителей неожиданно стало обидно. За себя стало обидно. За их и свою жизнь. За все, что не успели дать мне они и вернуть им я.

      – Я все исправлю. Обещаю! —уже вслух сказал я, вытерев скупую слезу.

      Надел свои некогда новые и модные белые найковские кроссовки и вышел, защелкнув за собой дверь на замок-автомат.

      ***

      Вопреки ожиданиям, подъезд новых запахов не принес. Вездесущий для притона алкаша запах паров этанола пропал, но кислая вонь только усилилась.

      – Что это такое выкинули? Хорошо, в новых домах мусоропроводы либо заварены, либо их нет по умолчанию. Это же и крысы, и тараканы, и вонь вот такая, – бубнил я, ожидая лифт.

      Зайдя в хоть и свежую, но уже исписанную и исцарапанную кабинку, начал разглядывать её убранство.

      «Свеженький такой. Некисло здесь на программе реновации ребята поднимают. А чего не ТиссенКрупп? Для девятиэтажки восьмидесятых годов постройки с обшарпанными подъездами было бы самое то. Хотя… Может, это сделано папиком для той самой, живущей в подъезде Аньки. Которая, судя по нацарапанной на новой стенке надписи, кому-то дала, а обиженному автору – не дала».

      Неожиданно вспомнился детский стишок про сороку, которую Милана часто напевала Айгули: «Этому дала и этому дала, а этому не дала».

      «Интересно, нашла мамаша уже замену папке? Уже дает? Хотя чего это я так токсичу. Счастья им и радости. Ни первого, ни второго я пока им дать не могу. Да и вообще, надо прекращать так минусить и себя жалеть. Никогда таким не был. Гребаный этанол, изуродовал уже и внутри, и снаружи. Но ничего, все еще впереди. Мы еще побарахтаемся!»

      Двери захлопнулись и лифт тронулся, когда какая-то мысль неожиданно кольнула меня из подсознания. Так же, как получасом ранее, в душе. Только в этот раз это были эмоции со знаком минус. Какая-то неясная тревога прочно поселилась в голове.

      «Блять, точно. Забыл коробку с мусором вынести. Там остаткам еды уже неделя. Воняет, поди, не хуже этого кисляка…