Точка Экстремума. Эйрин Фаррон

далось, словно конечность была сделана из цельного куска металла. К тому же среда как будто сопротивлялась его движению. Ретт едва различил в «дыму» свои пальцы, которые неожиданно упёрлись во что-то мягкое и упругое.

      Андроид слегка надавил на эту преграду, та подалась, и он почувствовал сопротивление. Что это? Где он? Ретт замер и прислушался к своим ощущениям. Он не чувствовал под собой опоры, но и не падал при этом вниз. Снова согнув руку в локте, обхватил ладонью плечо. Прикосновение получилось каким-то слишком гладким, даже скользким.

      Жидкость! Вокруг был не дым, а жидкость! От удивления и страха Ретт открыл рот и глотнул вязкой белой субстанции. Безвкусно. Он поднял вторую руку, инстинктивно пытаясь зажать лицо и не дышать, и задел запястьем что-то твёрдое. Опустив голову вниз, андроид с ужасом увидел, что к животу подведена тонкая ярко-алая трубка.

      Забыв о жидкости вокруг, Ретт схватился за трубку, она была горячей и пульсировала в его ладони. Он потянул за неё, но ничего не произошло, лишь неприятное ощущение прокатилось от центра живота по всему телу. Отпустив трубку, андроид стал в ужасе метаться, то и дело натыкаясь на мягкие стенки окружавшей его преграды. Он выгибался, пинался, хватал руками пустоту перед собой, скрючивался, и тут…

      Не успев ничего понять, он ухнул куда-то вниз вместе с белой жидкостью. На эти секунды, пока длилось падение, Ретт словно перестал существовать, мир превратился в белую влажную кутерьму. А затем андроид ударился обо что-то мягкое.

      Он барахтался в белёсой жидкости, которой оставалось всё меньше – она с бульканьем куда-то сливалась. Андроид, которому теперь нужно было дышать собственными лёгкими, захрипел, вдыхая носом и с шумом выпуская воздух изо рта. Он лежал на дне стеклянной чаши, на подушке из силикона, липкий и скользкий. На воздухе, вне эмбрионального мешка, движения ощущались совсем по-иному. Ретт попытался схватиться за прозрачную стенку чаши, подтянуться и выбраться, но склизкая ладонь съехала, оставив на стенке вязкий след. Окончательно обессилев и часто-часто дыша, Ретт остался лежать неподвижно, упёршись щекой в изгиб стенки чаши. Увидев, что к нему приближаются тени, он поднял глаза…

      Сильнейшее неведомое чувство охватило всё его существо, и Ретт проснулся, дёрнувшись. Андроид, находясь под впечатлением от сна, быстро ощупал себя. Он всё ещё был на «Афелии», лежал на своей койке в общей каюте. Голоса проснувшихся людей звучали глухо, но он к ним не прислушивался. Страх. Вспомнил страх, когда увидел склонившихся над ним людей.

      Ретт не торопился вставать с койки и, лишь когда спальный отсек опустел – члены команды разошлись по своим постам – поднялся, держась за низ кровати над ним, и сел, спустив ноги на пол. Опустив локти на колени, андроид спрятал лицо в ладонях и выдохнул. Это был не сон, а воспоминание о том, как он появился на свет.

      Он не должен был проснуться тогда, подумалось ему, случившееся было ошибкой.