Истоки. Качественные сдвиги в экономической реальности и экономической науке. Отсутствует

таких как значимость процесса, неопределенности, ошибок и фактора времени. Я также считаю, что многие современные историки экономической мысли упустили фундаментальный характер смены парадигмы, представляющей собой переход от классической экономической теории к неоклассической. Это обстоятельство по-прежнему делает затруднительным понимание места, занимаемого соответственно Джевонсом, Менгером и Вальрасом в истории экономической науки.

      II. Проблема «революционности» предельной полезности

      Тенденция к гомогенизации Джевонса, Менгера и Вальраса возникла вследствие непонимания фундаментального характера смены парадигмы экономической науки – от классической к неоклассической. Значение ключевых изменений, произошедших после 1850 г. в экономической теории, заключалось не столько в том, что в мышление экономистов проникло понятие полезности, сколько в том, что объяснения сдвинулись из плоскости макроэкономики (вопросы экономического роста и распределения доходов) в плоскость микроэкономики (решения, принимаемые фирмой и индивидуальным потребителем). В конце концов, еще древние греки признавали полезность стимулирующим фактором человеческого поведения. Смит осознавал это, хотя и сторонился полезности в своих парадоксальных рассуждениях о ценности. Бентам вернул концепции полезности былую славу, пусть и в роли агрегированного показателя благосостояния. Джевонс очевидным образом считал Бентама автором правильной теории человеческого поведения, хотя и сделал центром своего анализа не соображения коллективного благосостояния (как у Бентама), а решения индивида. Аналогично, концепция маржинализма также в какой-то мере присутствовала в классической теории. Взять хотя бы теорию ренты Рикардо, согласно которой отдача от земли основывалась на ее предельной производительности, соответствующей плодородности. Или – фон Тюнена, который блестяще применял маржиналистский принцип в собственной версии сельскохозяйственной экономики. Тем не менее экономисты-классики от Смита до Милля не нашли сколь-либо важного места в своих теориях для полезности, а значит, и для предельной полезности. Сениор, к примеру, признавал это понятие, но ни разу им не воспользовался[231].

      Необходимость в понятии предельности (marginal concept), как в свое время писал Хатчисон, появляется, когда одинаковые, следующие одна за другой единицы благ или факторов производства имеют разное значение для потребителя или производителя[232]. Поскольку экономисты классической школы обращались преимущественно к конкурентным рынкам, где нет расхождения между предельными и средними издержками, для основных классических моделей понятие предельности, равно как и разделение ценности на предельную и среднюю, было достаточно бесполезным. Отсутствие или наличие соображений, связанных с полезностью, не является тут главным. Таким образом, Хатчисон верно заключил, что «в предельной полезности важно скорее прилагательное, чем существительное»

231

Senior N. W. An Outline of the Science of Political Economy [1836]. N.Y.: Augustus M. Kelley, 1965. (Reprints of Economic Classics).

232

Hutchison T.W. A Review of Economic Doctrines 1870–1929. Oxford: Clarendon Press, 1953.