Стеклянный Джек. Адам Робертс

согласится, а Мо и мне он не доверяет. Поговори с ним, отвлеки его.

      Жак чуть не расхохотался.

      – И?

      – Увидишь.

      – А Гордий?

      Его Марит в своих расчётах явно не принял во внимание. Он посмотрел на толстяка, потом снова перевёл взгляд на Жака:

      – А что – Гордий?

      – Ты не подумал… – начал Жак, но Марит перебил его:

      – Да от него толку-то никакого. Что с ним?

      – У него едет крыша, – сказал Жак. – Его разум… ты заметил, что он всё время повторяет что-то себе под нос?

      Марит пренебрежительно поджал губы:

      – И что?

      – Мы не можем знать, что он учудит в один момент. Его ведь всё-таки приговорили за убийство. Он уже лишил человека жизни. Что, если он снова это сделает? Что, если насилие сведёт его с ума?

      Марит медленно кивнул.

      – Думаешь, он может совсем-совсем сойти с ума? Ты знаешь его лучше, чем я. Ну ладно, ладно. Я попрошу Давиде, чтобы проследил за ним. Славненько! Вот видишь? Когда мы работаем сообща, всё складывается. Правда? Ну ведь правда?

      – Конечно, – сказал Жак. Может, в воздухе стало больше кислорода. Он почувствовал, как напряжение и тоска чуть-чуть отпустили его душу.

      Жак наблюдал. Его неимоверно удивляло, что Э-дю-Ка не замечает, как Марит и Давиде готовят переворот, настолько неумелыми были их попытки всё скрыть. Возможно, воздух всё ещё оставался слишком разреженным или же Э-дю-Ка сломался и сам это подсознательно понимал. Каждый из них знал, что может сломаться. Жак не мог сидеть в этом каменном ящике одиннадцать лет. Он вообще не мог тут оставаться. Это значило всё и ничего. Это было важно и не важно.

      В конце концов ему не пришлось заводить беседу с Э-дю-Ка. Э-дю-Ка заговорил с ним сам. Вероятно, он что-то почувствовал, хотя сам не отдавал себе в этом отчёта.

      – Я говорил с Луоном, – сказал он как-то раз ни с того ни с сего. – И мы поспорили. Он сказал, поскольку в твоём теле меньше крови – потому что у тебя нет ног, – ты сильнее чувствуешь холод, ведь нас согревает тёплая кровь. Но я сказал, что слабее: ты не теряешь тепло через конечности, в смысле ноги, как все мы. Кто из нас прав?

      – Мне не с чем сравнивать, – ответил Жак. – Я не знаю.

      Э-дю-Ка кивнул, словно услышал нечто очень мудрое. Было заметно, что он думает о другом. Потом он сказал:

      – Новая ледяная жила, похоже, обеспечит нас водой и воздухом на несколько лет! Да-да, лет! Мы тут болтали с Мо. Я сказал ему: ты правда думаешь, что гонгси бросила бы нас на этой каменюке, не разведав её первым делом? Конечно, они убедились, что здесь есть всё необходимое для жизни. Он сказал – вот ещё, делать им больше нечего. Но они же не психопаты! Ну да, они жестокие. Бесчеловечные и всё такое. Но не психи. Теперь, когда мы раскопали эту жилу, нам на несколько лет гарантированы вода, воздух и еда. Мы можем сосредоточиться на том, как сделать это место приятнее для жизни. Я прав? Каждому по комнате! И чтоб прогрелись хорошенько!

      – Ну конечно, – рассеянно сказал Жак.

      – Я не пытаюсь преуменьшить те трудности, которые нам пришлось пережить. Я тоже