Стеклянный Джек. Адам Робертс

все его подбородки заколыхались.

      – Одиннадцать лет за убийство? – сказал Жак. – А это не слишком… мягко?

      – Были смягчающие обстоятельства, – пробормотал Гордий.

      – Смягчающие убийство?

      Гордий икнул или кашлянул, вздрогнул всем телом. Потом из него полились слова:

      – Я родом из поселения, обращенного к Солнцу, – сказал он. – Пузырь на орбите Венеры, нас было около тысячи человек, все единоверцы. И, что бы ты ни подумал – а ты, конечно, не поверишь в это, учитывая всю глубину моего нынешнего падения, – я, я… очень важный человек в моём сообществе. Я был божественным ребёнком, сферическим существом. – Он начал всхлипывать, и неизбежные при плаче слабые мышечные спазмы привели к тому, что его тело начало вращаться вокруг своей оси. Он невнятно провыл что-то вроде «я солнце» или «я сын отца» – Жак не расслышал. А потом ему пришло в голову, что в этом, видимо, вся суть. – Сколько себя помню, меня кормили и ублажали. Вездесущий Космический Господь воплотил волю Свою сферообразно – в солнцах, и планетах, и даже малых планетоидах вроде этого затерянного во тьме мирка, где нас заточили. И мы поклоняемся Ему, когда…

      Тут слёзы одержали над ним победу, и он разразился медленными, ритмичными, тихими рыданиями. Через некоторое время Жак спросил:

      – Ты убил своего отца во время… ритуала?

      – Жертвоприношение, – выдохнул Гордий, пряча лицо в ладонях.

      – Это была добровольная жертва?

      – Ну конечно! Это величайшая честь… превыше этой чести попросту ничего нет. Когда придёт моё время, я приму свою судьбу с… – Рыдания вновь поглотили то, что он хотел сказать. – Ох, но теперь оно уже никогда не придёт!

      – Улановские блюстители закона расценили это по-своему, я думаю, – сказал Жак. – Несчастный ты человек. Нет! Несчастный… бог, выходит. Как же твои люди справляются, пока их божество в тюрьме?

      – У конгрегации есть моя сестра, – сказал Гордий. – Она в меньшей степени наделена сферическим совершенством, чем я, но всё-таки происходит из того же божественного рода.

      – Нет ли такой вероятности, – сказал Жак, и в его голосе проскользнули расчётливые нотки, – что твой народ станет тебя искать? Может, они подкупят гонгси, чтобы узнать, куда нас засунули? Пошлют корабль тебе на помощь?

      Он подумал: на что пойдут люди, чтобы спасти своего бога? Он подумал: может, подружиться с этим человеком было бы не только гуманно, а ещё и стратегически верно – ведь друг мог бы взять его с собой, когда объявятся спасатели. Но Гордий ответил:

      – Я больше не бог. Я им был, но это в прошлом. Теперь для адептов Сферичности я ничто. Как будто бы я уже умер. Им бы всё равно не удалось меня обнаружить, поэтому они не станут даже пытаться. Как – рассердить Улановых? Это чревато уничтожением всего посёлка. Один форвард-крейсер может наделать в их пузыре уйму дыр, не приблизившись и на сто тысяч километров. – Он покачал своей большой головой. – Видишь, в чём моя проблема? Ты говорил о моём прошлом – что же ещё я могу вспомнить, кроме собственной ссылки? А что меня ждёт в будущем?.. Даже если предположить,