Mister Х и история о…. Рутра Пасхов

лечь на новый курс, правильный, и выйти из советского воздушного пространства.

      – И вот тут сработал мой эффект! – воскликнул неожиданно громко собеседник.

      – Какой? – спокойно спросил военный.

      – Министр обороны США пришёл в ярость, когда ему доложили об инциденте.

      – Да. Говорят, он выскочил из кабинета с криком: «Президент должен немедленно объявить войну Советам!». Кеннеди, к его чести, наоборот повёл себя сдержанно и приказал приостановить дальнейшие полеты U-2. Он, в отличие от «ястребов» и вовсе шумоголовых, вовремя сообразил, что ситуация выходит из-под контроля.

      Он снова знаменовал свой вопросительный взгляд паузой. Через пару секунд спросил:

      – И в чём же заключается ваш метод, или эффект?

      – В том, как публика оценивает событие.

      Ответ был весьма неочевидный, поэтому он дал только один результат – молчаливое ожидание продолжения.

      – Понимаете, публика оценивает событие не как оно есть в логике, а как его воспринимает кумир, доверенная личность.

      – Всё равно не очень ясно.

      – Например, вы верите своему отцу – он для вас авторитет, и, например, пойдя на нечто рискованное, скажем, полёт на самолете – ведь, согласитесь, риск есть, – вы слышите от него либо предупреждение об опасности, либо обнадёживающее пожелание. От того, насколько вы восприимчивы – ну, скажем, в младенчестве вы могли буквально верить в трагические последствия, – вы примете решение, скажем, не лететь, ибо папа сказал, что самолёты падают. Это утрированный, простой пример. Но, допустим, если Горбачёв не стращал бы долётом першингов за несколько минут до Питера, то, возможно, мы не пошли бы на радикальное сокрушение по условиям, принятым в Рейкьявике. Он же прямо заявил на вопрос «почему?»: – «А что бы вы делали, если бы к вашему виску приставили пистолет?».

      – Да. Ваши студенты должны быть рады такому интересному преподавателю.

      Профессор улыбнулся:

      – Как в песне… интересный момент… и Ван Гог, и Матисс, и Дали курили таба-табак, употребляли абсент, и кое-что, кстати, тоже могли, – процитировал он слова из песни Ваенги.