История бывшего абитуриента. Аскар Кабышев

и светлая рубашка были в крови. – Давай, выручай! Потом объясню! Ты же с Рощи?

      Последние его слова остановили руку, чуть не метнувшую в голову говорящего подобранный кусок дорожного асфальта. Приглядевшись, он узнал одного из старших парней района, уже отслужившего в армии и живущего уже другой, рабочей жизнью. Чувствовалось, что он пил, но то ли протрезвел, то ли просто держался хорошо.

      Выскочившие чуть позже его из кустов были более пьяны, что очень сыграло не в их пользу. Трое против двух – не так уж страшно. Но брошенный Арсеном асфальт и вообще уравнял силы. Несколько секунд слышались хлесткие удары и дикие вскрики. Нападавшие быстро поняли, что дальнейшее нападение приведет их к полному разгрому. Матерясь, они подхватили лежащего на земле после встречи с камнем своего собутыльника и потащились опять к речке. Догонять их и продолжать бой оборонявшиеся посчитали ненужным в данный момент.

      – Браток, молодец, не сыканул… Тебя как зовут?

      – Арсен. Мне надо идти – я тут с девчонкой шел. Я побежал!

      – Все, спасибо, браток! Извини, что помешал… Потом встретимся…

      Он знал, где она живет. Знал примерно, с ее слов – она сказала это, когда они еще шли вместе и смеялись над своими меняющими размеры тенями. Эти четыре пятиэтажки стояли особняком от других строений. Когда-то их построили для преподавателей недалеко стоявшего института, но среди этого ученого народа встречались и семьи совершенно не преподавательские, как ее. Может, строители этих домов, может, еще кто, имеющий к этому отношение. Ее отец, как он теперь знал, был водителем автокрана.

      Он подумал, что она вряд ли успела добежать до дома за это время. Он перешел на легкий бег и всматривался вперед, когда внезапно услышал свое имя. Из открытой настежь двери подъезда ближайшего дома, освещенного светильником без плафона и голой лампочкой, выбежала тонкая фигурка. Она так и осталась босиком.

      – Арс! – она назвала его имя так, как звали только его друзья. – Арс, тебя побили?

      Она взяла его за плечи и стала осматривать его лицо. Она была так близко к нему, что он почувствовал ее дурманящий запах и увидел встревоженные серые глаза. При виде кровоточащей сечки на его брови она внезапно расплакалась.

      Кто первый из них по-настоящему обнял другого, он так и не понял. Ему и раньше приходилось обнимать девчонок, да и сегодня, дурачась на школьном вечере, он не раз приобнимал ее – но это было совсем другое… Он почувствовал, что с этого момента все его окружающее и ценимое им – друзья, кино, футбол, рыбалка, сигареты и все-все прочее – уходит куда-то на задний план и остается только ОНА.

      Почти весь остаток учебного года, где-то до мая, они не разлучались практически ни на один день. Друзья и прежние занятия никуда не делись, но были уже на втором месте. Поначалу он пытался соединить эти два мира – с ней и с друзьями – в один, но это не получилось. Ей были чужды всякого рода их дворовые понятия и развлечения. Несколько раз он приводил ее на вечеринки с обычными попойками с друзьями-подругами,