Посланник Пёсьей звезды. Часть 2. Светлана Ненашева

лезут руки…

             При всей своей любви ко всяческого рода живности, горластого бабкиного петуха Женька ненавидела самой лютой ненавистью. Возможно, петух это чувствовал и, в свою очередь, как мог, мстил ей.

      Месть его была изощрённой и страшной.  С того  момента, когда солнце только собиралось выползти из-за края земли, он, как штырь уже сидел на штакетнике под окном Женькиной спальни.  И во всю свою лужёную глотку распевал бодрые песни.

      В первую очередь девочка не просыпаясь, на ощупь закрывала окно. Во вторую залезала с головой под одеяло. Ватное. Летом. Но приходилось терпеть. Ибо ни одни беруши не помогали, или были бракованными. Или изверг переходил на инфразвук, который ввинчивался прямо в мозг.

      Когда и одеяло не помогало, спастись от Золотого Голоса России,  приходилось лезть под подушку.  Бабка обычно так и находила на постели гору из подушек и одеял, и  короткие пижамные штаны с голыми пятками.

      – Ба, я убью этого гада. – Сонно  тянула утром внучка.

      – Ступай, детк. Топор тама, в сарае. О-ой, лапшу к обеду сварганим, вкусную-ю, душистую-ю. – Улыбалась бабка. – Пойдём, коровайчиков тебе напеку, со сметанкой.

      – Ба, ну ведь десять часов всего…

      – Вставай, вставай, всё царствие проспишь. А то телефон отберу, как мать велела. Ишь ты, поди до утра торчала тама, а теперя спать ей. Никто столько летом не спит. Зимой выспишься, а щас вон дел полно. И зверя свово корми иди, с утра у тарелки сидит. – Это про найдёныша. Бабка почти и не ругалась, когда Женька пару дней назад притащила его домой, так, слегка, для порядку.

      Бабка, ворча себе под нос, прошаркала стоптанными тапками на кухню. А Женька вытянулась на кровати, сбросив жаркое одеяло на пол.  Чёртов петух, с успехом выполнив добровольно возложенную на себя миссию по пробуждению Женьки, спокойно смылся по своим делам.  Спать бы и спать. Но надо идти рвать крыжовник, а то бабка не отпустит на речку и нажалуется матери.  У неё не забалуешь. Зона строгого режима, шутил отец.

      Женька открыла глаза. А через секунду открыла ещё шире.  Заодно на голове зашевелились волосы, а по спине и рукам поползли мурашки.  На части стены и прилегающего к ней потолка, происходило нечто невероятное.

      Женька сильно-сильно зажмурилась, помотала головой и снова открыла глаза – ничего не изменилось. Теперь она, оцепенев, смотрела на стену, где разворачивалось непонятное действо.

      Вытянутые по длине типично египетские фигуры людей с головами животных и птиц, какие-то вертящиеся и скручивающиеся схемы, странные письмена, сцены битв людей и каких-то ужасных  многоголовых существ. И всё это живое.

      Пока не веря своим глазам, девочка смотрела на стену, словно в экран компьютера, и пыталась понять, есть ли эти изображения на самом деле или она и правда, как говорила бабка, свихнулась на своём телефоне.

      Очнулась от резкого окрика бабки и, вскочив, пролетела мимо странной стены на кухню.  Пока занималась утренним туалетом и завтракала, о глюках старалась не думать. Зато пристально разглядывала другие стены в доме. Но больше