Манекен. RemVoVo

Она медленно опустилась на колени, уставившись на манекена. Его глаза, казалось, теперь смотрели прямо на неё. В зрачках отражался тусклый свет уличного фонаря, создавая иллюзию жизни.

      **Кафе «У Мэйбл»** было заполнено пенсионерами, как всегда по четвергам. Маргарет перебирала салфетку, пока Эдит, Билл и Клара перешёптывались за соседним столиком.

      – Она совсем спятила, – фыркнул Билл, отодвигая чашку с остывшим кофе. – Пятьдесят тысяч за болтовню с деревяшкой? Да я лучше в лотерею сыграю!

      – Марго не врушка, – вступилась Эдит, но в её глазах читались сомнения. – Может, это наследство? Или компенсация от той страховки…

      Маргарет встала, гремя стулом. Все замолчали.

      – Вот, – она швырнула на стол распечатку из банка. – Смотрите сами.

      Билл натянул очки на нос и присвистнул. Клара, самая молчаливая из компании, потянула листок к себе. Её морщинистый палец скользнул по строчкам.

      – «Doll’s Gift», – прочитала она вслух. – Что это за организация?

      – Не знаю, – Маргарет опустилась на стул. – Но деньги настоящие. И они пришли… после того как я… – Она замолчала, боясь услышать собственные слова вслух.

      – После того как ты поиграла в куклы? – Билл захихикал, но замолк под взглядом Эдит.

      – А что, если попробовать? – неожиданно сказала Клара. Все повернулись к ней. – Мне… не хватает на операцию внучке. Врачи говорят, ещё три месяца, и…

      Она замолчала, сжимая костяшки пальцев до побеления. В тишине зазвенела ложка, упавшая на пол.

      **Через три дня** посылки пришли всем.

      Эдит получила свою первой. Коробка была меньше, чем у Маргарет, но тяжёлая, будто налитая свинцом. Внутри лежала женская фигурка в кружевном платье викторианской эпохи. Записка гласила: *«Назови её дочерью»*.

      – Чёртов кретин! – Эдит швырнула манекен в угол гостиной. – Они что, издеваются? – Её единственная дочь погибла в автокатастрофе двадцать лет назад.

      Но ночью, когда завыл ветер, она встала и подобрала куклу. Прижала к груди, как когда-то прижимала маленькую Эмили. Наутро на её счету было $75,000.

      Билл смеялся, распаковывая посылку. Его манекен был грубо сколочен, с отсутствующей кистью руки. *«Он прошёл через ад», – гласила записка.*

      – Идиотский мемориал, – проворчал он, тыкая в деревяшку вилкой. – Даже лица нормального нет. – Но когда он за обедом поставил манекена на соседний стул и в шутку налил ему виски, вечером счёт пополнился на $100,000.

      Клара не открывала свою посылку. Она поставила коробку в чулан, завернув в старую штору. Но ночью скрип дерева разбудил её. Футляр стоял посреди кухни, крышка приоткрыта. Внутри лежал манекен-мальчик с разбитым лицом. На шее – шарф, точь-в-точь как у её погибшего сына.

      **На собрании книжного клуба** они избегали смотреть друг на друга. Только Билл бубнил, размахивая банковской выпиской:

      – Чёрт возьми, да это же золотая жила! Нужно заказать ещё! Может, мне квартал оплатят, если я…

      – Прекрати, –