Странники. Слезы небожителей. Эйси Джей Миллс

леди Констанцию, но та лишь пожала плечами.

      – Это мне неведомо. Шкатулка закрыта и, боюсь, ключа от нее Катерина мне не оставила.

      – Тогда как же мне ее открыть? – разочарованно воскликнула Николь.

      – Оставлю это тебе для размышлений. – Констанция улыбнулась и заправила золотую прядь Николь за ухо. – Время уже позднее. Тебе стоит возвращаться. Скоро мадам Тулле начнет собирать вас для вечерней молитвы.

      Николь молча кивнула. Личная встреча с тетей оставила в ней один сумбур. В себя она пришла только на лестнице. Она даже не помнила, как попрощалась с тетей, пожелав ей спокойной ночи, и сделала ли она это вообще. Все мысли крутились вокруг деревянной коробки в ее руках. Что там внутри, и почему мама поставила столь необычные условия для получения?

      Догадок было так много, что от них начинала болеть голова. Но одно оставалось ясным, как день: она должна показать шкатулку Леону и Викери. Только вместе они смогут ее открыть.

      Викери выглянул в окно кэба. За шторкой его встретили очертания родного пригорода, окрашенные позолотой вечера. Люди неспешно прогуливались по улочкам или торопились домой после трудного рабочего дня, чтобы поскорее увидеть любимые семьи. Жаль, что встреча с родными ему радости не сулила.

      Спустя пятнадцать минут кэб остановился около ворот большого дома. Викери убрал дневник отца Леона в сумку, что лежала рядом на сиденье, и вышел, когда кэбмен открыл ему дверь, но прежде чем уйти, сунул тому пару монет в ладонь.

      – Вы очень добры, – улыбнулся кэбмен.

      – Меня порадовало ваше аккуратное вождение, так что эта награда вполне заслуженна, – кивнул Викери и направился в дом.

      Стоило ему зайти за ворота, как он тут же приметил спешащую к нему леди Данэлию и неторопливо идущего следом Тобиаса Реймонда. Мать чуть не сбила его с ног. Она так сильно сжала его в объятиях, что Вик даже засмущался подобного внимания.

      – Данэлия, не стоит так душить сына, иначе он умрет, не дойдя до порога, – отшутился мистер Реймонд и поприветствовал сына легким объятием за плечи. – Рад видеть тебя, сынок. Надолго к нам?

      – Нет. В пансионе строгие правила, поэтому меня отпустили только на сутки, – произнес Викери, а мысленно добавил «к счастью».

      – Не бывает прекрасного образования без должной строгости, – кивнул отец. – Ну что же мы стоим на улице, давайте пройдем внутрь и уже там обсудим все за чашкой чая.

      Они двинулись по дорожке прямиком к парадному входу. Лакей забрал сумку Викери, чтобы отнести ее в комнату, а дворецкий проводил их в малую гостиную.

      Все здесь оставалось таким же, как и когда Викери посещал дом в последний раз. На полу лежал ковер-ушак – подарок из Османской империи, диваны и кресла, обтянутые шелковым бархатом, окружали чайный столик из темного дерева, а на полках, как и раньше, стояли золотые часы, привезенные отцом из России.

      – Прошу, присаживайтесь, – с почтительностью произнес пожилой