Крик потревоженной тишины. Книга 1. Матвей Дубравин

тот, кто званьем, как и нравом,

      Не обделён –    тот жизнь одну

      Умножит, и чем должность выше,

      Тем больше жизней по уму

      И с мудростью Закон отпишет.

      Крестьянин, жизнь имей одну,

      Чтоб потерялась в первой драке.

      Король, что держит всю страну,

      Имеет десять, как в охапке.

      А рана грозная иль яд

      Здоровье пошатнут смертельно –

      То жизнь пусть спишется одна,

      А остальные будут в теле!

      Второе право –    на дуэль.

      Пусть всё проходит справедливо:

      Пусть мудрость, а не вздор и хмель

      Рассудят спор на редкость дивно.

      Какой длинный стих. Ужас, я устал, – признался глава гильдии, и остальные закивали. – А теперь самое главное. Ояд, слушай в оба:

      Согласен ли вступить ты в бой?

      Ты в силах снять все обвинения.

      – Да, я вступаю, –

      ответил Ояд заученными ещё с детства словами. У него был ещё вариант «Я не согласен».

      Пусть с тобой

      Закон пребудет Незабвенный, –

      закончил глава гильдии и повернулся к Ахелю. Тот уже пришёл в норму после верёвок, был свеж и полон сил для схватки.

      Теперь с врагом обязан ты

      Сойтись в бою! –

      напомнил глава гильдии Ахелю очевидную вещь, но этого требовала «Книга Явлений».

      Закон я знаю, –

      ответил Ахель по уставу и взял приготовленный нож, полагавшийся каждому перед дуэлью. По правилам, после прочтения этих строк все, кто не дрался, должны были уйти с места схватки. Тогда дуэль сразу и начиналась: нужно было оставаться начеку, иначе, как только все уйдут, можно получить ножом смертельную рану – и сразу проиграть. Этого Ахель не хотел!

      Боритесь, люди, за мечты:

      Сейчас начнётся схватка злая!

      Бой будет –    ясно всем –    жесток,

      Но вас, –

      глава гильдии перевёл взгляд на Ояда, показывая, что хотя он и ничего не говорит от себя, а только зачитывает слова по «Книге Явлений», но всё равно хорошо бы ему прислушаться. Эти слова, написанные мудрецами, как надеялся начальник, произведут хоть какой-нибудь эффект на Ояда, но надежда была хрупка и ничтожно мала. Тем не менее он прочитал с особым выражением, сверля Ояда глазами:

      Одуматься прошу я:

      Когда начнёте, пусть поток

      Безумья вас не околдует.

      Пусть будет устранён разлад

      Без боя: доброта –    наш клад.

      Обращение кончилось, но Ояд, кажется, осознанно услышал только слово «клад» и налился особенной яростью.

      Все быстро удалились из палатки. Ояд, как дикий зверь, бросился прямо на Ахеля с крепко зажатым в руке ножом. Это произошло так быстро, что Ахель чудом успел понять: их дуэль началась.

      Глава 9. Счёт жизней

      Одним прыжком Ахель отскочил в сторону от разъярённого Ояда. Тот врезался в мягкую стену шатра и повалился на неё, но тут же встал, чтобы продолжить бой. К этому