Горе от ума. Александр Грибоедов

[12], тем паче,

      Не как другой, и пил и ел иначе.

      А дядя! что твой князь? что граф?

      Сурьезный взгляд, надменный нрав.

      Когда же надо подслужиться,

      И он сгибался вперегиб:

      На кýртаге[13] ему случилось обступиться;

      Упал, да так, что чуть затылка не пришиб;

      Старик заохал, голос хрипкой;

      Был высочайшею пожалован улыбкой;

      Изволили смеяться; как же он?

      Привстал, оправился, хотел отдать поклон,

      Упал вдругóрядь – уж нарочно,

      А хохот пуще, он и в третий так же точно.

      А? как по-вашему? по-нашему – смышлен.

      Упал он больно, встал здорово.

      Зато, бывало, в вист[14] кто чаще приглашен?

      Кто слышит при дворе приветливое слово?

      Максим Петрович! Кто пред всеми знал почет?

      Максим Петрович! Шутка!

      В чины выводит кто и пенсии дает?

      Максим Петрович. Да! Вы, нынешние, – ну-тка! —

      Чацкий

      И точно, начал свет глупеть,

      Сказать вы можете, вздохнувши;

      Как посравнить да посмотреть

      Век нынешний и век минувший:

      Свежо предание, а верится с трудом;

      Как тот и славился, чья чаще гнулась шея;

      Как не в войне, а в мире брали лбом;

      Стучали об пол, не жалея!

      Кому нужда – тем спесь, лежи они в пыли,

      А тем, кто выше, лесть, как кружево, плели.

      Прямой был век покорности и страха,

      Всё под личиною усердия к царю.

      Я не об дядюшке об вашем говорю;

      Его не возмутим мы праха;

      Но между тем кого охота заберет,

      Хоть в раболепстве самом пылком,

      Теперь, чтобы смешить народ,

      Отважно жертвовать затылком?

      А сверстничек, а старичок

      Иной, глядя на тот скачок

      И разрушаясь в ветхой коже,

      Чай, приговаривал: ах! если бы мне тоже!

      Хоть есть охотники поподличать везде,

      Да нынче смех страшит и держит стыд в узде;

      Недаром жалуют их скупо государи. —

      Фамусов

      Ах! боже мой! он карбонари[15]!

      Чацкий

      Нет, нынче свет уж не таков.

      Фамусов

      Опасный человек!

      Чацкий

      Вольнее всякий дышит

      И не торопится вписаться в полк шутов.

      Фамусов

      Что говорит! и говорит, как пишет!

      Чацкий

      У покровителей зевать на потолок,

      Явиться помолчать, пошаркать, пообедать,

      Подставить стул, поднять платок.

      Фамусов

      Он вольность хочет проповедать!

      Чацкий

      Кто путешествует, в деревне кто живет…

      Фамусов

      Да он властей не признает!

      Чацкий

      Кто служит делу, а не лицам…

      Фамусов

      Строжайше б запретил я этим господам

      На выстрел подъезжать к столицам.

      Чацкий

      Я

13

Куртаг – приемный день во дворце.

14

Вист – карточная игра.

15

Карбонари (карбонарии) – члены тайного революционного общества в Италии XIX века.