Возлюбленная белого хищника. Анна Жнец

лоснящейся влагой.

      Зверь, требующий отдать меня ему, был в полной боевой готовности. Возбужден до предела. Переполнен яростным, неукротимым желанием.

      Не сложно представить, что случится, когда я войду в клетку.

      Меня же сразу… При всех.

      У него два года не было женщин.

      И этот препарат в моей крови…

      Я пахну как его истинная пара.

      Лысый грубо дернул меня вверх, заставив подняться на ноги. От ужаса я превратилась в тряпичную куклу. Тело обмякло, руки не слушались, в горле застрял колючий ком.

      Я сама подписалась на все это. Знала, на что иду. Понимала, что придется лечь под дикого зверя и терпеть его животную страсть. Что, возможно, оборотень не сможет себя контролировать и сделает мне больно.

      Я прекрасно осознавала все риски, но сейчас в голове звенел вопль паники.

      Не готова! Не могу! Не так.

      У меня же год никого не было. С тех пор как отец Молли нас бросил.

      Ухмыляясь, лысый притянул меня к клетке, к голому мужику за решеткой, источавшему запах похоти. Этот запах, терпкий, острый, мускусный, шибанул в ноздри. Перед глазами возникла мужская грудь, мощная и выпуклая, покрытая едва заметной светлой растительностью.

      Какой огромный мужик! Настоящий гигант. Такой разорвет в порыве страсти и не заметит.

      Лысый намотал мои волосы на кулак и всем телом вжал меня в металлические прутья, предлагая оборотню. Не вырваться.

      – Ну что? Возьмешь?

      Прижатая к клетке, я ничего не видела, кроме белых волосков на мужской груди, но вдруг ощутила осторожное прикосновение к животу.

      Я замерла, боясь даже дышать: оборотень исследовал мое тело через решетку камеры. Даже в человеческом облике у него были острые когти, и сейчас они разрезали на мне одежду. Пара мгновений – и я почувствовала его пальцы голой кожей. Твердые, мозолистые, горячие, они дотрагивались удивительно нежно.

      Мужчина тяжело и шумно дышал, будто держал себя в руках с огромным трудом. Будто не хотел меня пугать, боялся оцарапать когтями, но не мог не прикасаться.

      От его могучего тела шел невыносимый жар. Я словно стояла перед открытой печкой. И запах… Этот запах. От него подкашивались ноги, кружилась голова.

      Пальцы мужчины скользнули выше, к груди, задели сосок, спрятанный под плотной тканью бюстгалтера.

      – Дать ее тебе? – раздался над ухом мерзкий голос лысого.

      Вдруг руки исчезли. Светловолосый великан отстранился. Отодвинулся в глубину клетки.

      – Нет.

      Его голос хрипел от желания. Член стоял колом. На лбу блестел пот. Зверь сжимал зубы до проступивших на шее от напряжения вен, но отказывался от меня.

      Почему?

      – Нет?

      Лысый был удивлен и разочарован. Злой, он крепче стиснул в кулаке мои волосы, и я всхлипнула от тянущей боли в затылке.

      – Нет? – повторил он. – А если эта девка умрет?

      Зверь молчал и только следил за ним голубыми, нечеловечески яркими глазами.

      – Если она не нужна тебе, то и нам не нужна, – свободной рукой