Deja vu. Иногда бывает так, будто ты уже жил. Марат Гареев

никуда он не рухнет. Я буду аккуратна. Обещаю.

      Вика накинула курточку и направилась в сторону дома.

      – Как тебе Вика?

      – В каком смысле?

      – В прямом, в каком же еще? У вас что-то серьезное?

      – Пока не знаю. Возможно. Мне она нравится, и я ей тоже, мне кажется. Посмотрим, жизнь покажет.

      – Ясно.

      – Что тебе ясно? Кстати, как у вас со Светиком?

      – Хорошо, спасибо. А что?

      – Да так, ничего.

      – А чего это ты ухмыляешься?

      – Да так, вспомнил кое-что, – я закатил глаза, как от удовольствия, и изобразил руками, будто держу ниже живота что-то круглое, чью-то голову, и двигаю ее вверх-вниз, и протяжным противным голосом сказал: «Светик, да-а-а, Све-е-е-е-тик», я не удержался от того, чтобы не засмеяться во весь голос.

      – Да пошел, ты, Саня!

      – Ладно, дружище, извини, просто это трудно забыть. Ты Светке ничего не сказал?

      – Сказал в тот же день. Нет, конечно!

      В этот момент мы все вскочили со своих мест – из дома раздался дикий крик. Это Вика. Мы побежали в дом. Никого. В доли секунды мы взбежали на второй этаж, Сергей с Аней побежали в одну половину дома, мы с Антоном в другую. Все помещения бывших квартир были открыты, в одной из комнат Вика стояла на коленях, склонившись над чем-то темным. Я подбежал к ней, помог подняться. Лицо Вики было мокрое от слез, губы тряслись, обеими руками она сжимала кусок стекла, по которому стекала кровь, Вика порезала себе руки.

      – Вика, что случилось, милая, что произошло?

      Вика молчала и тихо плакала. Я взял кусок стекла из ее рук и выбросил на пол. Там же на полу я разглядел то, что сначала не увидел, над чем склонилась Вика, когда мы ее нашли. Это была огромная мягкая игрушка, большой плюшевый медведь. Я вынул из кармана носовой платок, вложил его в руки Вики, обнял ее, и мы спустились во двор. Я посадил Вику на стульчик, взял бутылку чистой воды и полил ее на руки. Потом осмотрел ее ладони, они были порезаны, но в ранах, к счастью, не остались кусочки стекла. Антон принес из машины аптечку, я еще раз промыл водой раны на ладонях Вики и перебинтовал их.

      – Тебе не больно, малыш?

      Вика перестала плакать и покачала головой.

      – Малыш, что там случилось?

      – Ничего страшного, мне просто показалось, что там кто-то есть. Просто показалось.

      Вика перестала плакать, но дрожь ее не отпускала. Я налил в рюмку коньяк и протянул ей.

      – Вика, выпей.

      Она выпила и через несколько минут ей вроде бы полегчало.

      – Вика, там кто-то был? Или тебе действительно показалось?

      – Показалось. Никого там нет.

      – Сань, мне кажется, надо пойти и посмотреть.

      – Да, верно.

      Мы с Антоном достали наши травматические пистолеты, стреляющие резиновыми пулями. Убить из такого оружия не убьешь, но поранить можно очень даже серьезно. Антон свой пистолет отдал Сергею, я свой отдал Ане. Мы вошли в дом и осмотрели каждую комнату, каждый угол и закоулок на обоих этажах, заглянули под каждую