Жароцвет (Купалова ночь). Юрий Борисович Шершнев

ыла звёздный веер:

      Ночь на Купалу так нежна.

      У заводи струится песня

      Из нот волшебных соловья,

      Она чарующе чудесна:

      Сомлела грешная душа.

      Над рябью вод склонились ивы:

      Тòли устали, толь в тоске,

      Толь в ожиданьи ветра силы,

      Чтоб ветви их встряхнул в руке.

      С ветвей, как слёзы, тихо капли

      Упали: по воде круги.

      Камыш о чём-то шепчет цапле,

      Что, замерев, на гладь глядит.

      Затихло всё. Всё в ожиданьи.

      Предвестник ночи колдовской

      Вам с ветки, что-то громко каркнув,

      Вспорхнёт, над самой головой.

      Русалки бросили плетенье

      Чарующих своих сетей

      Из морока и тьмы забвенья,

      И ближе к берегу, скорей

      Приплыли, спрятались в кувшинках:

      Быть может русый молодец,

      Услышав тихий зов старинный,

      К ним в омут бросится, глупец.

      И затянуть его поглубже,

      Туда, где полумрак и муть,

      Чтобы напиться кровью юной,

      И русский дух его сглотнуть.

      А в тихом, неглубоком месте,

      Сел на коряге водяной.

      Он выберет себе невесту

      Из тех, кто плёл сейчас венок

      Из трав пахучих полных сока,

      Из ярких полевых цветов:

      Их пустят нá воду до срока,

      Пока не выловит их кто.

      А водяной ждёт ту девицу,

      Что в ночь Купалову свою,

      Захочет в воду окунуться,

      Сняв всё с себя на берегу.

      Тогда утопленница станет

      На целый год его женой.

      Венки сплели. Одежду – наземь.

      И воду пробуют ногой.

      А лес ожѝл: там навья сила

      Под каждой кочкой, в каждом пне.

      Готова смельчаку могила:

      Иди, ищи «цветок в огне».

      И знахарь, и колдун, и ведьма,

      В плену желания: обрéсть

      «Цветок из пламя» сокровенный,

      Со всех концов заходят в лес.

      Над ними фѝлины смеются,

      Лешáк кого-то уволок.

      Одежды вместе с кожей рвутся,

      Но, вожделен им сей цветок.

      Богатство, власть, и тайна знаний

      Их тянет, тянет, как магнит.

      В сердцах же – пламень страсти адской:

      Как сладок он, как он манѝт.

      Но те, кто мыслями своими,

      Или желаньями нечѝст -

      Тот навсегда в том месте сгинет,

      Где «огнецвета» свет горит.

      Не снять цветка ему со стебля.

      Он будет нáвью истреблён.

      Он будет, в лаву недра ввергнут,

      И лавой той – испепелён.

      Глава первая.

      Любовь ввергает разум в смуту,

      Коль безответна та любовь.

      1

      Колдунье в двери постучали:

      Она предвидела, что вскоре он придёт.

      Вороны над избушкой прокричали,

      Взглянула в воду: «Подождёт».

      Издалека был гость: стоял конь в мыле,

      Водил боками, жадно воздух пил.

      Колдунья еле двери приоткрыла:

      – Ну, здравствуй мòлодец. Раз прибыл, проходи.

      Широкоплечий, с русыми власами,

      Чуть потянул, и двери настежь отворил.

      Колдунья длинный нос платочком прикрывала:

      Был русский дух для ней невыносим.

      А мòлодец, в дверях пригнулся

      И широко шагнул через порог.

      Из-под плаща окóва нòжен промелькнула,

      Колдунья:

      – Стой, оставь за дверью свой клинок!

      Остановился, в удивленьи смотрит:

      – Куда ж его, ведь это ж, тётя, меч!

      Твоей хибары он по боле стоит:

      Кому прикажешь ты его стеречь?

      – Тут, юноша, медведи лишь, да лоси.

      Да зайцы с белками заходят погостить.

      Вон, где коня оставил, там положишь.

      Вот конь твой и пускай посторожит, -

      Колдунья указала на берёзу,

      К которой был привязан рыжий конь.

      Гость вышел, был довольно