Тютюнин против инопланетян. Алекс Орлов

Вы должны доверять нам, ведь мы слуги народа. Ваши слуги, ведь вы, судя по одежде, – бомж?

      – Нет, судя по одежде, я диггер. От меня и пахнет, как от диггера.

      – Ну хорошо, мы дадим тебе целых двести рублей за информацию! – стал выходить из себя мордастый. – Что означает это слово – «Втормехпошив»?! Отвечать, свинья!

      – Прощения прошу, гражданин начальник, но я не знаю… Падлой буду!

      Дядьки снова переглянулись. Мордастый пожал плечами и махнул рукой, а первый сунул сто рублей в распахнутый рот бомжа-диггера и коротко бросил:

      – Вали отсюда.

      Бомж моментально исчез.

      Дядьки вздохнули и, опершись о сытые бока чёрных «БМВ», стали ждать.

      Вскоре из дверей приёмки вышла пенсионерка. Она радостно пересчитала десятирублевки и бережно уложила их в потёртый ридикюль.

      – Порезче с ней. По-простому, – порекомендовал мордастый.

      – Эй, бабулька! Хочешь заработать на водку?

      – Что? – спросила пенсионерка, скользя взглядом по лицам дядек, затем по их костюмам и лакированным авто.

      – Бабок на водяру срубить не желаешь? Бабки для бабки! По-моему, звучит неплохо, а? – Первый дядька повернулся к более мордастому, тот одобрительно хмыкнул.

      – А за что платите? – осторожно спросила старушка, ощупывая в нагрудном кармане пиджачка старый партбилет.

      – За информацию, бабуля. За информацию.

      – Сколько денег?

      – Пятьсот рублей.

      – Годится, – согласилась пенсионерка и оглянулась на дверь приёмки. – Спрашивайте…

      – Что такое «Втормехпошив»?

      – Там старьё принимают.

      – Чего принимают?

      – Старый мех. Кролик, бобрик, пыжик, шиншилла…

      – Постой, не гони.

      Первый дядька достал блокнот с крышками из тиснёной кожи и, сверкнув золочёным «паркером», стал записывать названия.

      – А вы, простите, кто такие будете? Не из органов? – поинтересовалась старушка.

      – Бери выше, бабулька, – с усмешкой сказал первый дядька, пряча блокнот. – Мы власть законодательная. Слуги народа и его полномочные представители.

      – То есть… депутаты? – не веря своей удаче, уточнила пенсионерка.

      – Ну дык, ептыть, не видно, что ли? Видишь какие машины? А номера с флагом?

      Старушка кивнула, чему-то улыбаясь.

      – А какие-нибудь документы у вас есть? Ну… – Старушка наморщила лоб, вспоминая нужное слово. – Ксивняк депутатский.

      – Во, протащись, старая, – хохотнул первый дядька, показывая удостоверение.

      В этот момент дверь приёмки распахнулась и во двор высыпало ещё штук семнадцать пенсионерок.

      – Отряд – ко мне! – неожиданно резко крикнула старушка, которую расспрашивали дядьки.

      Они даже вздрогнули от такого её странного поведения.

      Пенсионерки с громким топотом прибежали на зов и молча окружили дядек.

      – Это депутаты, – произнесла пенсионерка таким тоном, будто говорила: приговор окончательный, обжалованию не подлежит.

      Старушки как по команде