Морские рассказы о главном. Алексей Алексеевич Власенко

свое тело яркому солнцу, отдаваясь каждому его лучику. Не скажу, что она походила на красотку из популярных модных журналов, но в ней что-то было такое, от чего в душе щемило и заставляло смотреть на нее, не отрывая глаз: молодое, слегка загоревшее тело и соблазнительная упругая грудь, говорили сами за себя. В лице таилось что-то детское, непорочное, и в то же время вся ее фигура будоражила воображение. Так и хотелось помахать ей рукой, что-то крикнуть и почувствовать на себе ее заинтересованный взгляд. Темные ухоженные волосы, опускаясь на плечи легкими волнами, оттеняли светлую кожу; миндалевидные глаза с пушистыми ресницами заставляли забыть об всем на свете. На изящной руке красовался золотой браслет в форме неразъемного кольца с большим зеленым камнем посередине, придавая ее телу неповторимый шарм и очарование. Чувствовалось что девушка знала себе цену и предпочитала общаться не с кем попало, а с состоятельными мужчинами. Я невольно залюбовался ею, пока из штурманской рубки не вышел грузный мужчина лет сорока пяти с густой шевелюрой и сединою на висках. С мощным обнаженным торсом, волосатой грудью, одетый в белые шорты и с капитанской фуражкой на голове, он подошел к ней, что-то сказал, по-хозяйски обнял и легонько похлопал по попе. О чем-то негромко разговаривая, они спустились в каюту. Через пару минут с борта послышалась тихая блюзовая музыка.

      Из открытого иллюминатора на камбузе доносилось аппетитное шкворчание жареного мяса; судовой повар в белоснежной куртке и колпаке резал большим ножом овощи, раскладывал их по тарелкам и поливал оливковым маслом. Пузатая бутылка местного вина стояла рядом в ожидании своего часа. Подсвеченные солнечными бликами хрустальные бокалы сверкали всеми своими гранями. Да, как говорится в таких случаях, красиво жить не запретишь. Мне так захотелось в тот момент хотя бы на миг оказаться на месте капитана шикарной яхты, небрежно обнять молодое податливое тело, все цело принадлежащее только тебе одному, что я чуть было не заплакал от избытка чувств.

      Моя голова, торчащая из воды, казалась ненужным инородным элементом. Где я, и где они, эти загнивающие капиталисты! Разница между простым советским моряком со своими житейскими проблемами и заботами о хлебе насущном, и этим богатеем в капитанской фуражке, была настолько велика и существенна, что я почувствовал себя маленьким, жалким, никчемным человечком, далеким от той богатой и недоступной жизни, о которой только мог догадываться и в которую на миг попытался заглянуть сквозь призму обывательской жизни.

      – Ну почему одним в жизни так везет, а другим нет, – думал тогда я.

      От неуютных мыслей меня отрезвил повар, напевая что-то себе под нос, он вышел на палубу и вылил за борт в мою сторону ведро с помоями. Мне показалось, что сделал это он намеренно, с определенным юмором, показывая свое превосходство. Хотя может я был и не прав, он просто мог не заметить меня. Как говориться