Морские рассказы о главном. Алексей Алексеевич Власенко

и поднимать его не стоит? Они уже того там, померли все. Девать потом некуда будет, – сказал второй помощник.

      – Ты что, совсем обалдел?! – зло закричал Петрович. – Не нам с тобой решать, что делать! Не таких приходилось откачивать.

      Наконец плот закрепили с трех сторон, для равновесия оставалось завести еще один строп.

      – Ну, что там у вас? Доложите обстановку, – послышался голос капитана по рации.

      – Все нормально, сейчас будем поднимать, – ответил второй помощник.

      – Давайте, не тяните. Погода ухудшается.

      – Петрович, вира—кран! Поднимай плот!

      – Да подожди ты! Сейчас заведем еще один конец для надежности и поднимем, – ответил боцман.

      – Что ты все время перестраховываешься? Поднимай, тебе говорят! Уже околел тут от холода.

      Плот медленно с трудом поднимался из воды, сначала до уровня палубных лееров, потом еще немного выше, а затем его аккуратно развернули в свою сторону. Оставалось сделать самую малость, опустить вниз, когда случилось непредвиденное. Внезапно судно резко накренилось, огромная, многотонная волна захлестнула борт и стремительным потоком понеслась по палубе, круша все на своем пути. Играючи, она отбросила всех от кран-балки, закрутила, завертела в страшном водовороте и раскидала в разные стороны. Барахтаясь в ледяной воде, боцман почувствовал, как какая-то неведомая тягучая сила пытается унести его за борт в морскую бездну. В последний момент, уже находясь под водой, перед глазами мелькнули спасительные леера, за которые он успел ухватиться железной хваткой. Второго помощника и матроса, как щепку понесло вглубь палубы к грузовым трубопроводам, расположенных возле насосного отделения.

      Обрушившаяся на судно волна была настолько мощная, что висящий в воздухе плот мгновенно наполнился водой, его тут же перевернуло, а крепежные стропа, не выдержав нагрузки, оборвались. Филиппинцев, словно погребальным покрывалом, накрыло водой. Океан, как живое существо со множеством щупалец, с шумом откатывался назад, унося навсегда свою добычу в морскую пучину.

      Дрожа всем телом, наглотавшись соленой воды, Петрович провожал взглядом уходящие в бездонную глубину тела моряков. Их открытые глаза с укором смотрели сквозь него в синеву бездонного неба.

      – Твою мать! Чуть своих не утопили из-за этих филипков, – сказал капитан дрогнувшим голосом. – Машине полный вперед! В вахтенном журнале сделай запись, что в данных координатах обнаружили пустой, полузатопленный плот, – обратился он к вахтенному помощнику. – Поиски прекратили из-за ухудшения погоды. И позвони шеф-повару, ужинать буду у себя в каюте.

      В курилке на редкость было тихо.

      – Да… – многозначительно сказал кто-то. – Бывает же такое.

      Открылась дверь, вошел второй помощник и молча закурил. Руки его дрожали, лицо было бледным, с царапиной на щеке.

      – Ну что, давай, рассказывай. Живой кто был на плоту?

      – Нет, никого. Трупы окоченевшие. Долго в воде находились, –