Время на твоей стороне. Сборник повестей и рассказов. Людмила Вик

смерти! И как только у проводников язык повернулся назвать ее мертвой, если она бежала так резво, как бегают живые.

      Как ни странно жнецы не погнались за душой.

      – Не простая ситуация в этот раз, – цокнула языком Рин. – Что будем делать? Время души на исходе.

      – Как там список? – Фин проводил взглядом удаляющуюся душу. – Сколько букв в имени стерлось?

      Рин включила загробный чат, отыскала там новостную ленту с именами.

      – Большая часть имени исчезла. Может, доложим Главной, что случай попался трудный?

      Фин покачал головой.

      – У нас нет аргументов в нашу пользу. Один только факт – душа сделала выбор, она пожелала выполнить последнее дело.

      – Что ж, Фин, когда окажется слишком поздно, тебе и мне влепят выговор с занесением в личное дело. Вот тогда-то остальные посмеются над нами.

      – Надеюсь, до этого не дойдет, – тяжело вздохнул Фин и, засучив рукав, посмотрел на часы. – У души в запасе два часа тридцать восемь минут. Как думаешь, Рин, нашей подопечной хватит на пробежку?

      Катерина Сомова ни разу не оглянулась, чтобы проверить, гонятся ли за ней жнецы. Она без устали бежала вперед, куда глаза глядят, пока ноги несут. Одышка не мучила, наоборот, во всем теле была такая легкость, будто девушка превратилась в перышко и воспарила над землей…

      Голова закружилась так неожиданно, что Катерина потеряла равновесие и упала на четвереньки. Если верить россказням жнецов, то мертвым чуждо все живое. Почему же тогда Катерина слышала стук сердца, шум крови в ушах и почувствовала это головокружение?

      – Это признак последних часов, – ответила на ее немой вопрос женщина, устанавливая стенд с яркой надписью «Меню дня». – Это как последний звоночек – он намекает, что пора все отпустить.

      Только теперь Катерина заметила, где упала. Она стояла на коленях рядом с входом в кондитерскую с неоновой вывеской «Все вкусно у Богини». Через большие окна уютного заведения на Катерину смотрели витрины, забитые под завязку пирожными, тортами и кексами. А прямо перед упавшей душой возвышался яркий металлический стенд и женщина средних лет с длинными пурпурными волосами, уложенными на одно плечо. Черные как два колодца глаза незнакомки пристально смотрели на Катерину. К удивлению души, миловидная хозяйка кондитерской не сливалась с остальными безликими тенями, блуждающими по городу.

      – И вы тоже жнец? – Катерина недоверчиво посмотрела на женщину, одетую как обычный человек, но таинственный блеск в ее глазах подсказывал душе, что перед ней еще один представитель высшей сущности.

      – Хочешь рассердить меня?

      – А вы хотите запугать? – вскинулась Катерина, яростно стирая с глаз выступившие слезы. – Иной мир, да? Загробная жизнь? Слабо верится в эту песню, потому что я по-прежнему прекрасно бегаю.

      Маленькое круглое личико женщины скривилось в презрительной ухмылке.

      – Страх. Неверие. А ты грубая, душа.

      Катерина невесело усмехнулась:

      – Грубая, потому что никто не отвечает на вопросы.