Дом белого ворона. Фальк Хольцапфель

просто не придавал ей значения?

      – Ты знаешь, что он будет действовать, даже если ты его отпустишь? – спросила она.

      – Но стекло ведь такое хрупкое, – ответил он, держа бутылочку большим и указательным пальцами.

      Джес покачала головой:

      – Магия не так хрупка, как ты думаешь.

      – Почему же она тогда отовсюду исчезла?

      Джес не знала, что ответить.

      – Пока ты спала, мы ехали мимо полей и лесов, где не было ничего живого, – сказал Юри. – От природы там осталось только то, что приносит черпакам деньги. В небе не летают птицы, волки не воют. Все деревья растут в ряд и заперты за железными заборами. Города кажутся похожими не на Аркен, а на Ротенбах. Если это век магии, почему она встречается так редко?

      Взгляд его был обезоруживающе наивным. Джес хотела сказать ему, что с последнего магического тысячелетия мир очень изменился. Хотела объяснить, что были повреждены лей-линии. Но он имел в виду не это. Его вопрос затрагивал более глубокую проблему: почему люди вытеснили магию и исключили её из своих сердец?

      Она подняла руки, словно хотела достать ответ из воздуха, но затем вновь опустила их:

      – Этого я не знаю.

      Юри, что-то тихо буркнув, обеими руками обхватил своё маленькое чудо:

      – Ты не часто говоришь о магии.

      Это был уже не вопрос, скорее замечание. Джес склонила голову набок:

      – Может быть. Но я больше ни с кем о ней не разговариваю – только с тобой.

      Красные глаза Юри загорелись.

      – Но ты мало что рассказывала о ведьмах. Мне почти ничего не известно об Аркенском союзе, – упрекнул он уже тоном того тролля, которого она хорошо знала.

      – Ты и так знаешь о нём слишком много. И вообще, ты мне тоже не всё рассказываешь.

      Округлив глаза, Юри от ужаса даже выпустил из рук пузырёк с чарами:

      – И что же, например?

      – Например, ты никогда не рассказывал, за что тебя пожизненно изгнали из конквеста Мифодеи.

      Тролль отвёл взгляд. Внезапно сосредоточившись на крошках на брюках, он пробормотал:

      – Ах это…

      Джес уже много раз пыталась выяснить, что случилось тогда, полгода назад, на фестивале ролевых игр. Юри вернулся на три дня раньше, чем планировал, и ни словом не обмолвился о причине. Сколько бы она ни спрашивала, он так и не ответил ей ничего конкретного.

      – Вот видишь! – Джес в наигранном смущении сложила руки на груди. – Очень жаль, но нам придётся смириться с тем, что мы не всё можем друг другу рассказать. Есть слишком значительные тайны, чтобы их…

      – Виноват во всём этот бард, – перебил её Юри. Повернувшись к нему, Джес подтянула ноги на сиденье и подпёрла подбородок руками. Всё её внимание сосредоточилось на тролле, который отпрянул, явно этим смущённый.

      – Ну ты же знаешь. Мифодея – это самая большая ролевая игра в реальном времени в Германии. В этом году я отправился туда в образе рыцаря-разбойника. Я несколько недель работал над костюмом, целую вечность соединяя все эти железные