Тридцать третья ведьма. Ирина Волшебная

увидела ещё одну, деревянную дверь, постучалась и громко крикнула: – есть тут кто живой?

      – Заходи-заходи, Стёпушка… – отозвался слабый старушечий голос.

      Она толкнула дверь и оказалась в кухне. Мельком глянув на большую белую печь, Стека поспешила дальше.

      В комнате с тёмными деревянными стенами, вязаными половичками, картинами и гобеленами, очень красиво выделявшимися на темном фоне, с фикусами в кадке и прочими атрибутами деревенской жизни было красиво, но бабушки не было.

      Ласковый голос между тем звал: – иди сюда милая!..Степушка!.. иди…

      Стёка была непривычна к ласке. Мать ее звала зычно и официально : – Степаниииидааа!.. и разговаривала строго. Ни ласковых слов, ни обнимашек Стека сроду не знала. Отец тоже никаких чувств не проявлял и ласковых слов не говорил.

      Стёка думала, что все это оттого, что она такая некрасивая и неловкая, и добрых чувств ни у кого не вызывает.

      А старушкин голос был ласков и душа тянулась навстречу!

      Стёка повернула направо, толкнула дверь и очутилась в небольшой спальне, в которой были все те же бревенчатые стены, яркие вязаные половички, шкаф, деревянный стол, стулья,кровать… Все крепкое, добротное и явно самодельное. На кровати едва виднелась сухонькая старушка, ласково смотревшая на нее.

      – Стёпушка, пришла, наконец, милая моя!…– наконец-то вымолвила бабушка.

      – Дай-ка я на тебя погляжу.

      Старушка была укрыта ярким лоскутным одеялом. Рядом с кроватью стояла табуретка с какими-то лекарствами и стаканами, в ногах стояла еще одна табуретка, а на ней сидел огромный чёрный кот, настолько чёрный, что видны были только жёлтые глаза, неотрывно следившие за Стёкой.

      Стёка во все глаза смотрела на бабушку, которую видела второй раз в жизни.

      Это была худенькая маленькая старушка с большими, тёмными и яркими, как у молодой девушки, глазами.

      Стёке стало жалко бедную больную старушку, и она спросила: – бабушка, милая, может тебе чем-то помочь?

      Старушка прикрыла на мгновение глаза, потом сказала:

      – Конечно… Степанидушка, принеси, пожалуйста, мне чаю.

      Стёка побрела на кухню.

      Бабушкина кухня весьма отличалась от того, что до этого видела Стёка.

      Тут была огромная печка, занимавшая примерно половину от всей площади кухни, стол у окна, широкие лавки вокруг него и самодельный стеллаж, который занимал практически всю стену.

      Там стояла и лежала масса нужных вещей: трёхлитровые банки с крупами, консервы, упаковки со спичками, связки свечей, пачки чая, соли и сахара, и много чего еще.

      Везде висели букеты из сушеных трав, связки с ягодами земляники, малины смородины и еще каких-то ягод, которых Стёка не знала.

      Из трав Стёка опознала мяту, душицу, зверобой, тысячелистник…

      На других полках стояли горшки, стояли пакеты, которые сейчас назвали бы крафтовыми, набитые чем-то… короче всякая всячина.

      В углу же стоял вполне себе современный, высокий холодильник.

      Стёка