Записки Мегрэ. Первое дело Мегрэ. Петерс Латыш (сборник). Жорж Сименон

и холодной, мостовые были липкими от грязи, а Лагрюм с утра до вечера шагал со своим бронхитом и своим глухим кашлем, не ведая усталости, не задаваясь вопросом, есть ли в этом хоть малейший смысл.

      На девятой неделе, сразу после Нового года, когда стоял трескучий мороз, он появился в управлении в три часа пополудни, как обычно спокойный, мрачный, и в его глазах не промелькнуло ни искры радости, ни малейшего облегчения.

      – Патрон у себя?

      – Ты что-то нашел?

      – Нашел.

      Но не в скобяной лавке, не на рынке, не у торговца хозяйственными товарами. Все эти места Лагрюм обошел напрасно.

      Нож продали в магазине канцелярских товаров на бульваре Рошешуар. Продавец узнал надпись и вспомнил молодого человека в зеленом шейном платке, который купил оружие более двух месяцев назад.

      Торговец дал весьма точное описание подозреваемого, молодого человека арестовали и в следующем году казнили.

      Что касается Лагрюма, то он умер на улице, но не от бронхита, а от остановки сердца.

      Перед тем как приступить к рассказу о вокзалах, и прежде всего о Северном вокзале, с которым у меня старые счеты, как мне кажется, требующие урегулирования, я вынужден коснуться темы, не слишком-то приятной для меня.

      В разговорах, касающихся начала моей карьеры и различных постов, которые я занимал, меня частенько спрашивают:

      – А вы когда-нибудь работали в полиции нравов?

      В наши дни ее больше так не называют, а целомудренно именуют Бригадой по охране нравственности.

      Да что сказать! Конечно, я служил в ней, как и большая часть моих коллег. Совсем недолго, несколько месяцев.

      Даже если сейчас я и убежден в необходимости опыта подобного рода, все же о том периоде у меня сохранились одновременно несколько туманные и смущающие воспоминания.

      Я уже рассказывал о непринужденных и даже «родственных» отношениях, которые самым естественным образом возникают между полицейскими и теми, за кем они обязаны следить.

      В силу обстоятельств подобные отношения возникают и в данной сфере деятельности. Возможно, именно в полиции нравов такие связи особенно крепки. Действительно, у каждого инспектора Бригады по охране нравственности существует своя «клиентура», если ее можно так назвать, и состоит она из весьма ограниченного числа женщин, которых всегда можно обнаружить в одних и тех же местах: на пороге одного и того же отеля, под одним и тем же газовым фонарем, а если проститутка уровнем повыше – на террасе одной и той же пивной.

      В ту пору я еще не отличался массивным телосложением и той полнотой, которая пришла с годами, и выглядел моложе своих лет.

      Если вы вспомните историю с птифурами на бульваре Бомарше, то поймете, что в некоторых сферах жизни я был весьма робок.

      Большая часть агентов полиции нравов держалась накоротке с девицами, чьи имена и прозвища они отлично знали, и возникла даже