Любовь чудовища. Михаил Бард

человек не может постоянно испытывать давящий страх.

      Оказалось, раньше она просто никого и ничего не боялась.

      Она разгладила складки на юбке, когда увидела у входной двери управляющего. Подойдя, Оливер без слов сначала коснулся её лба тыльной стороной ладони, измеряя температуру, потом повернул руку и ударил девушку по голове сложенным листком бумаги.

      Донна зажмурилась, но ничего в ответ не сказала.

      – Раз уж у тебя по планам помереть, А'Лаур, то сегодня держишься поближе к бару. Если местные аборигены начнут домогаться – зовёшь охрану или Рикки. К поварам не заглядываешь – я их сегодня не кормил.

      К чувству юмора и цинизму Оливера Донна привыкла за первые месяцы работы. Но привык ли он к ней – оставалось загадкой. Управляющий чаще был невыносим, чем дружелюбен, и ещё чаще девушка мечтала его убить, а ге обнять.

      – Трахушня занята на ночь, – продолжил он, имея в виду VIP-комнату. – Фамилия гостя – Ашер. Проводишь его.

      Донна не изменилась в лице.

      – Ну, пожалуй, и всё, – он всунул в рот сигарету, прикурил. – А'Лаур, если всё же надумаешь сегодня умирать, пожалуйста, не на полу. Не терплю грязи в помещении.

      Такая манера общаться была хорошей проверкой на вшивость. Если новичок не выдерживал хлёсткого сарказма Оливера, то в общепите ему делать нечего: этот мир, состоящий из бешеных поваров, злобных официантов и пьяных посетителей, сожрёт его с потрохами. Здесь не место нежным принцессам. Здесь воспитывают тигров.

      Жаль, что за психологические травмы на производстве никто не доплачивает.

      Когда Оливер ушёл, Донна облокотилась о барную стойку. Ей, как работнику, сидеть этой ночью и отдыхать не позволялось.

      – Что-то на тебе совсем лица нет, – произнёс Рикки. – Проблемы?

      – Нет, – девушка потёрла шею. – Просто устала.

      – Наш главнюк сказал, что тебя увезли на скорой, – продолжил он, – и чтобы я тебя особо не гонял.

      Донна нахмурилась, но промолчала.

      – Ты можешь уйти пораньше.

      – При всём желании, – вздохнула она, – не смогу.

      Рикки на мгновение опустил взгляд, потом взял низкий бокал и налил в него виски, щедро разбавив колой и апельсиновым соком. Бросив в напиток шарик прозрачного льда, он пододвинул бокал к девушке.

      – Тебе это нужно.

      Донна скептически посмотрела на бокал, потом на Рикки. Она не пила, не любила алкоголь, да и с отвращением смотрела на пьяниц.

      Пить любит отец. Это и стало одной из причин их с матерью развода.

      Но потом Донну осенило.

      Вампиры ведь надменны, горделивы и, какое счастье, брезгливы. А раз даже у неё вид пьяного человека вызывал омерзение, то они и подавно отвернутся от пьяного в ноль тела.

      Тяжело дыша, Донна подняла бокал и осушила в три глотка. Разбавленный виски был сладким, но тяжёлым, моментально ударял в голову. Гортань обожгло, по телу разлилось приятное тепло.

      – Ещё, – она закашлялась, прикрыв ладонью рот.

      – Донна… ты полегче.

      – Ещё, – процедила она. – Не нальёшь – сама