Услышу тебя через тысячу миль. Янина Наперсток

старалась заснуть, и тут нащупала, что под ней что-то лежит.

      В тусклом освещении от камина Китти извлекла книгу. Небольшая брошюра с названием «Сизая голубка» и картинкой, которая сразу выдавала, что под обложкой один из тех любовных романов, от которых брат ее тщательно оберегал. «Принцессе недостойно интересоваться столь низкопробной литературой», – утверждал Эрик, прививая сестре вкус к классике. Откуда она могла здесь взяться? Китти напряженно огляделась по сторонам – комната была пуста, заперта изнутри, а тепло и полумрак создавали ощущение безопасности. Девушка снова взглянула на книгу и только тогда обнаружила надетую на одну из страниц маленькую картонную закладку.

      «…Клодетт позволила мужу снять ее фату и отбросить в угол комнаты. Этот символ целомудрия был ей теперь не нужен. Девушка стояла перед супругом совсем нагая, и даже длинная белая вуаль больше не скрывала ее тела. Горячая ладонь супруга…»

      Китти, казалось, за считаные минуты прочитала ближайшие несколько страниц. Испуганно осмотрелась. Еще не хватало, чтобы кто-то ее застал за столь непотребным чтением. Щеки пылали, во всем теле поселилось непонятное напряжение… Какая гнусность! Это же не может быть правдой?!

      Принцесса вернулась к закладке и снова медленно перечитала те несколько страниц, пытаясь разобраться, не вложен ли в них иной, тайный, метафорический смысл. Может, она все неверно поняла? Однако буквы складывались в те же вполне чёткие образы. Китти порывисто соскочила с кровати и бросила брошюру в камин, словно откидывая змею, пока та не успела ужалить. Пламя тут же обрадованно охватило добычу. Принцесса опять забралась на постель и, подтянув одеяло до самого подбородка, постаралась настроиться на мысли о путешествии, пикниках по дороге и деревенских ярмарках. Однако в висках, словно набат, стучала лишь одна мысль: «Это неправда. Неправда. Такое не может быть правдой».

      Глава 3

      К очередному заданию от его величества Серж Дебре отнесся, как всегда, очень внимательно, но совершенно без энтузиазма. И не потому, что командовать войсками было интереснее, чем организовывать банальный переезд принцессы к ее иностранному жениху. Он маршал – и подчиняется главнокомандующему. Повелел бы Эрик хоть улицы патрулировать, Серж бы выполнил приказ. Тут дело было в другом.

      В голове сразу всплыл образ хрупкой темноволосой девушки с тонкими чертами лица и искрящимися глазами. Всего на один танец она была в его руках, но, кажется, более счастливым маршал не ощущал себя никогда. Он давно научился держать лицо ничего не выражающим, но чувствовать, к сожалению, не перестал. И позавчера в бальной зале это стало одновременно и величайшим удовольствием, и величайшей же пыткой. Видеть ее улыбку и такой милый полунаклон головы, подчеркивающий нежную шею. Желание припасть к ней в поцелуе разрывало разум. А невесомое ощущение девичьей талии и ладони в его руке? Сержа пробивало мурашками, несмотря на ее и свои перчатки. Единственный момент в жизни, когда Китти была настолько к нему близка,