В семье не без урода. Ярослав Смолин

обороны”.

      О, слепите мне маску от доносчивых глаз!

      Чтобы спрятать святое лицо моё,

      Чтобы детство моё не смешалось в навоз,

      Чтобы свиньи не жрали мою беззащитность…

      Но, к несчастью, на кухне был ещё и музыкальный центр и в определённый момент праздника, примерно к концу первой бутылки коньяка с кухни начинала орать песня “А белый лебедь на пруду” в исполнении группы с характерным для обстановки названием “Лесоповал”. Когда открывалась вторая бутылка коньяка, открывалась и дверь в мою комнату и Мужики требовали меня за стол – с целью Поговорить По-Мужски. Я со вздохом откладывал гитару и шёл на кухню. Музыкальный центр надсаживался:

      А белый лебедь на пруду

      Качает павшую звезду,

      На том пруду,

      Куда тебя я приведу.

      – Сядь-ка, Ярославка – мне покровительственно указывали на стул пальцем, вымазанным в свином жире.

      Я повиновался.

      – Ярославка, ты вообще что по жизни-то думаешь? – вопрошал Виктор, с трудом фокусируя на мне взгляд.

      Давать на абсурдный тезис не менее абсурдный антитезис я тогда ещё не научился. Сейчас я бы в подобной шизофренической обстановке дал ответ навроде такого: “да там чисто, со своими за наших, конкретно, чтобы не западло” – и, уверен, таких собеседников это бы более чем удовлетворило. Возможно, за этим бы даже последовал тост “за своих! за наших!”. Но тогда я ещё наивно пытался говорить на русском с людьми, говорящими на бредовом.

      – В смысле – что? – переспрашивал я, пытаясь уточнить этот абсурдный по своей сути и постановке вопрос.

      – Ты, Ярославка, отвечай чётко, конкретно и по существу, когда тебе, это… – Виктор описывал рюмкой с коньяком в жирной руке сложную траекторию в воздухе – вопрос конкретный задают.

      – Не знаю – всё, что находился ответить я.

      – Ты не “не знаю”, а конкретно давай! Ты что вообще по жизни думаешь? Ты как вообще дальше жить собираешься? Что делать собираешься?

      А белый лебедь на пруду

      Качает павшую звезду,

      На том пруду,

      Куда тебя я приведу.

      А чем я собирался “по жизни” заниматься, когда мне было 15 лет? Я собирался Егором Летовым быть, но немножко чтобы как Курт Кобейн, а больше ничего не собирался.

      – Я музыку люблю. Ей и хочу заниматься – пожимал плечами я.

      – Ой, Ярославка… – морщился Виктор.

      – Не, а что? Музыка это хорошо! – обрывал его Сослуживец – Сыграй нам что-нибудь!

      Я приносил свою раздолбанную акустику.

      – Слушай, это, Ярославка ты, да? Можно “Славик”, да? Слушай, Славик, а вот эта твоя причёска – она что обозначает? – другой палец, измазанный в жире с томатным соусом под ногтём указывал на мою голову.

      – Мозгов у него нет, вот что она обозначает! – вставлял Виктор, проглотив основательный кусок запечённой в духовке свинины, для вспоможения в этом непростом деле обращаясь к коньяку.

      – Да ты, Вить, блин, это, дай человеку