Снежная песня. Валерия Горбачева

Соколов вернулся из Франции, – чуть извиняющимся тоном произнесла она, – проставлялся, неудобно было сразу уйти, пришлось пятнадцать минут посидеть, а потом я сбежала, – Катерина, улыбнувшись, пожала плечами, – хотя все еще оставались.

      – Чем проставлялся? – Павел, кажется, не рассердился.

      – Французским вином, сыром и конфетами.

      – Пила?

      – Один глоток…, – Екатерина сначала произнесла эти слова и только потом вспомнила, что говорить этого не следовало ни в коем случае, но было уже поздно.

      – Катя, сколько раз я тебе повторял, что я не люблю, когда ты приходишь домой выпившая…

      – Паша, ну какая выпившая, – начала тут же оправдываться Катя, – ну что ты такое говоришь? Я один глоток выпила….

      – Ты знаешь, что я этого не люблю.

      – Паш, но ведь если бы я не сказала, ты бы и не заметил.

      – Я заметил сразу, но просто промолчал.

      Катя знала, что он лгал, но спорить не стала. В конце концов, это не имело уже никакого значения. У Павла были «домостроевские» взгляды. Жена должна быть младше мужа, она должна быть послушной, она должна вести хозяйство и никуда без мужа не ходить, кроме как на работу. Наверное, он предпочел бы, чтобы она вовсе не работала, но интеллигентная должность жены – преподаватель университета – нравилась ему и ко всему прочему соответствовала его положению. Сам Павел Анатольевич был заместителем директора крупного преуспевающего завода, очень неплохо зарабатывал, пользовался авторитетом не только на предприятии, но и в министерстве, и мог иногда снисходительно сказать: дескать, жена у меня преподает в университете, зарплаты там, конечно, маленькие, но ей нравится, и я, как глава семьи, могу обеспечить ее. Пусть, мол, занимается любимым делом. И все вокруг с уважением и одобрением согласно кивали: да-да, вот замечательный муж. И Екатерина Николаевна, тоже улыбаясь, кивала: замечательный муж. Не пьет, хорошо зарабатывает, красивый и солидный. А что требует послушания и порядка, так это правильно.

      Катя вздохнула и прижалась к мужу. К счастью, сегодня он не захотел продолжать «воспитание», и лишь чуть нахмурив брови, сказал «Смотри мне». Екатерина послушно кивнула, и тогда он привлек ее к себе.

      Вторник

      Анита увидела Даниила Федоровича за пять минут до начала лекции. Она ждала его около деканата уже минут пятнадцать, и даже начала немного «дергаться»: неужели его лекцию отменили или перенесли? Зря она, что ли, вставала такую рань? Однако ее опасения оказались напрасными – за пять минут до начала он пришел. Чуть вспыхнув от удовольствия, что все получается, как она планировала, Анита деловым шагом и с серьезным выражением лица направилась наперерез преподавателю.

      – Здравствуйте, Даниил Федорович, – немного виноватым тоном сказала она, – извините меня, мне прошлый раз пришлось уйти с лекции – срочно нужно было маме ключи отвезти, – Анита чуть улыбнулась, как бы смущаясь оттого, что она такая внимательная дочь, и торопливо добавила, – но я все перепишу…, –