Путь Тьмы 2. Xoma Sleepy

Ах да, и, конечно же, укрепления. Число крепостей, подлежавших ремонту, либо доработке, поражало воображение, однако никуда от этого Шахрион деться не мог. Крепости – это то, что не позволит его рыхлой державе развалиться в трудный час. То, что задержит врага и даст время перегруппироваться, то, что, наконец, сломает шеи особо ретивым, но не слишком умным генералам. И на них золота, естественно, не жалели.

      «К слову о крепостях», – подумал Шахрион, – «а вот и могучий Раст Айлиэн начинает говорить».

      Этот исиринатиец еще четыре года назад – буквально спустя месяц после провозглашения императором эпохи Реставрации – разобрался в быстро меняющейся ситуации и предложил Черному Властелину свои услуги. Человеком он был, прямо скажем, выдающимся и непонятым – венценосцы неохотно выделяли деньги на его дорогостоящие проекты, а вот Шахриону чародей понравился сразу.

      Одаренный Дочерью фанатик, ценивший только одну вещь в жизни – камень – мог заставить людей выполнить работу, на которую уходил год, в половину этого срока. Он буквально заражал окружающих своим безумием и те, вкалывая как проклятые, возводили укрепления с такой скоростью, что глаза отказывались в это поверить. К тому же Раст, являясь могучим магом земли, лично зачаровывал свои башни, стены и бастионы.

      Естественно, полного доверия к нему Шахрион не испытывал, и перепроверял каждый объект, зачастую – самостоятельно, но исиринатиец до сих пор не дал ему ни единого повода усомниться в собственной лояльности, за что и был награжден местом в Малом Совете.

      После него выступили еще полтора десятка человек, и, наконец-то, затянувшаяся церемония начала подходить к концу. Осталось всего несколько человек, после чего, как велела традиция, финальное слово скажет Тартионна. Госпожа обязана обращаться к своему Властелину последней.

      «А жаль, она принесла самые важные вести», – подумал Шахрион, вглядываясь в ряды. – «Ну и кто там у нас? А-а-а, благороднейший Арлиан».

      Правитель Кинории вышел вперед и поклонился.

      Нельзя сказать, чтобы Шахрион сильно любил этого человека, но уважать – уважал. Арлиан – единственный из кольценосцев – был связан с Империей лишь вассальной клятвой, и не подчинялся Шахриону, как своему владыке и хозяину.

      Переход Кинории на сторону Империи во время войны Реставрации во многом предопределил победу в Радении и стал поистине неприятным сюрпризом для его величества Гашиэна, а Шахрион, давший тогда Арлиану гарантии неприкосновенности, от своих слов не отказался. И дело тут было не только в излишней принципиальности Черного Властелина – ради дела тот был готов поступиться многим, и такая чепуха, как «честь», его особо не волновала. Все обстояло куда проще: правитель, не выполняющий своих обещаний, должен быть готов к тому, что и подданные не выполнят свои. Конечно, если выгода от нарушенного слова перевешивает издержки, на подобные мелочи никто не станет обращать внимания… вот только в данном случае относительно слабая зависимость