Кошачья голова. Татьяна Мастрюкова

у нас и места больше стало, и никто теперь не доводил, а все равно – такое опустошение. И даже жалко, что огрызался на нее, мог бы и потерпеть, пропустить мимо ушей.

      А тут Алина…

      Вдруг сестра куда-то мне в плечо пробормотала:

      – А вдруг она убьет кого-нибудь из вас, ты об этом подумал? Я же не переживу…

      Внутри у меня похолодело. Не потому, что я испугался Палашки, а за сестру очень страшно стало. Одно дело, если бы ее упекли в больницу. Это совсем другое. Но убьет – вообще запредел.

      – Ты глупая совсем, что ли? Ничего она нам не сделает. Это же только слова, Алин, только слова! Она ведь – только слова.

      – А врач?

      Сестра смотрела на меня уже совсем другими глазами: полными надежды, ожидания, что я сейчас все разрулю. Блин, но я ведь моложе нее! Почему если я пацан, то обязательно должен…

      – Это совпадение, Алин. Просто совпадение, мы все это знаем. И мама. И ты.

      – Но эта знала же, что будет…

      – Врет. Заливает. Гонит.

      – А вот и нет, а вот и нет! Йой, ёшки-ёшки-ёшки-йой! Тпру-у, пру-у. Бз-з-з! Бз-з-з!

      Прорвалась, поганая Палашка.

      Алина при этом выглядела очень жутко: как будто почернела вся, да еще с этим бессмысленным бормотанием на самом деле напоминала какую-то нечисть. И ее зрачки…

      Я специально смотрел в интернете: человек не может произвольно, усилием мышц или чего там еще, сделать свои зрачки горизонтальными, если только сразу не родился с такой аномалией.

      – Заткнись! – рявкнул я на икотку, и, к моему облегчению, опять вернулась сестра.

      Лицо ее расслабилось, постепенно вернулся человеческий розовый цвет, щеки снова стали пухлее, и только бисеринки пота, стекающие по Алининым вискам, напоминали о приступе.

      Я проснулся как от толчка. Пару секунд таращился в темноту, ничего не соображая, и только потом до меня стала доходить причина: мозг среагировал на непривычный шум, которого ночью в нашей квартире быть не должно.

      Когда живешь в семье, то уже по одной только манере щелкать выключателем, ставить чашку на стол, покашливать узнаешь человека, даже не видя его. Что уж говорить о шагах!

      Так вот сейчас по нашей погруженной в ночную тьму квартире ходил чужак! Шаги были чем-то похожи на бабушкины, но не ее. И, скорее всего, я от бабушкиного шарканья не проснулся бы. Спящий мозг не вспомнил бы, что бабушка давно умерла, и не насторожился бы, потому что звук знакомый и безопасный.

      Сейчас кто-то чужой шаркал по нашему коридору, как у себя дома! Ну этого, конечно, быть не могло. Даже с учетом того, что мы живем на первом этаже.

      Я поднялся и, пошатываясь со сна, пошел посмотреть, что там такое. Свет включать не стал. Что я, не знаю свою квартиру? В коридоре никого не было, но шаги я однозначно слышал, это мне не приснилось. Может, на кухне?

      Дверь в комнату сестры почему-то была приоткрыта, и я увидел, как низенькая коренастая фигура, будто бы обернутая чем-то вроде шали или вытянутой кофты, в темной рубашке с длинным рукавом, кажется, с платком на голове, сгорбившись, метнулась