Созвездие Меча. Часть 1. Джейн Астрадени

белыми и длинными. Хотя Евгения привыкла к его четырём фалангам, сейчас невольно вздрогнула… Он нахмурился, не сдержался и обнял её так, будто хотел согреть.

      – Я не замёрзла, – раздражённо ответила она.

      – Знаю… Чувствую тебя. Ты не должна бояться.

      Евгения не ответила.

      – Поговорим?

      – Смотря о чём.

      Она резко вывернулась, прислонилась к перилам и заглянула ему в лицо. Талех улыбнулся.

      – Я сумею оградить тебя от кошмаров.

      – Генетически?

      – Пойми, – он снова привлёк её к себе. – Джамрану равны от рождения, а статус приобретается по мере становления в социуме. Но даже чёткая иерархия и строгая субординация не подразумевает генетического доминирования. Различия в генотипах. Взрослые джамрану делятся на рецессивов и доминантов.

      – Ты говоришь о доминантных и рецессивных генах?

      – О производном неравенстве… Сила генотипа проявляется с возрастом, точнее в процессе активного генетического обмена. Итог – брачный поединок, где и определяется доминирующий генотип.

      – Всюду генетические заморочки, – пробормотала Женька, утыкаясь ему в плечо. – Без них никак?

      – Нет, – он крепче прижал её. – Наш вид – результат генной инженерии. Для поддержания генетического здоровья расы, контроль над искажёнными генами необходим…

      – Как бы ни так! – взвилась Женька, почти оттолкнув его. – Рецессивный не означает дефектный.

      – Я этого не говорил, – нахмурился Талех. – У джамрану многоуровневая ДНК. На одном уровне рецессивный определяется как скрытый, а на другом, как слабый.

      – То есть, детям передаются гены доминантного родителя?

      – Обоих родителей. Лучшее из генофонда брачного кристалла. Но ведущими становятся гены доминанта.

      – Однако большинство браков – равноправные.

      – Кто тебе сказал?

      – Сандер.

      – Он тебя обнадёжил. Только половина… Джамрану не идеальны.

      У Женьки как-то не укладывалось это в голове. Разве что одно – Талех определённо далёк от идеала.

      Он настойчиво притянул её обратно.

      – Не забывай. Мы – реформисты, а не традиционалисты. У нас сарх-кенох*. Всё не так уж и страшно.

      Последние слова прозвучали с иронией.

      Как там у традиционалистов, Евгения и представлять не хотела. Хорошо, что Талех не традиционалист.

      – Зато у рецессивов свои преимущества.

      – И какие? – язвительно спросила она. – Их носят на руках и кормят с ложечки?

      Он рассмеялся.

      – Размечталась!.. К примеру, от них не требуют сатисфакций.

      – Какое счастье, – фыркнула Женька.

      – Рецессив подчинён только своему доминанту. И ровня всем остальным. В обществе он занимает обычный статус, и может повысить его, если захочет.

      – Я не джамранка, – напомнила Женя. – Мне тяжело раздвоиться.

      – Тебе и не надо. Оставайся собой.

      – Ага… А если, скажем, встретятся два рецессива?

      – Скорей