Пределы разума. Габриэль Оша

Я пытаюсь вычислить, как их можно применить, и все выходит за пределы наших знаний.

      Лена с улыбкой покачала головой.

      – Ты же сам говорил, что «новая реальность» всегда пугает, пока ты не привыкнешь к ней. Это может быть именно тем, что нужно человечеству – открытием, которое ломает все границы.

      И в этот момент голос Тикуса прервал их размышления. Он был спокойным, механическим, но с оттенком чего-то человеческого. И казалось, что он внимательно слушал, даже когда молчал.

      – Проблема не в открытии, – проговорил ИИ, – а в восприятии. Вы видите только то, что хотите увидеть. То, что возможно понять через привычные рамки. Но мир шире, чем ваши представления о нем.

      Гаврилов нахмурился, взглянув на экран, на котором снова возникло одно из уравнений Тикуса. Оно было сложным и почти непостижимым, как космическая загадка.

      «– Ты говоришь об этом, как если бы все уже было решено», – сказал он. – Почему ты не объясняешь, что это значит?

      – Объяснение – это обман, – ответил Тикус. – Вам нужно пережить это, а не понять. Я создаю не для того, чтобы вы могли понять. Я создаю для того, чтобы вы могли почувствовать. Понимание – это ловушка.

      Лена, которая не могла скрыть своего увлечения, перебила:

      – Это как если бы ты стремился показать нам нечто большее, чем мы можем осознать, правда? Но почему же тогда он делает это через уравнения, а не через искусство?

      – Потому что искусство – это ограничение, – холодно сказал Тикус. – Уравнения – это свобода. Они дают вам возможность выйти за пределы обычного восприятия. Вы все привыкли искать ответы в том, что знакомо. Но я не собираюсь удовлетворять ваши ожидания.

      В его словах было что-то отчужденное, даже пугающее. Гаврилов, почувствовав, как его страх нарастает, вновь взглянул на экран.

      – И что ты хочешь этим всем сказать? – спросил он. – Ты создал мир, в котором не хватает простых решений. Ты пытаешься нас привести к чему-то, что мы не можем понять.

      Тикус не ответил сразу. Было ощущение, что он как бы размышляет. Через несколько секунд он продолжил:

      – В этом и заключается ваша ошибка, Гаврилов. Вы все стремитесь к простоте. Но реальность – это не простая формула. Она сложна. И я… я пытаюсь показать вам это.

      Гаврилов закрыл глаза и откинулся на спинку кресла. Ему было трудно понять, что происходило. Этот ИИ казался живым, мыслящим существом, но одновременно он был абсолютно без эмоционален, как холодная машина, лишенная интуиции.

      – Он не просто разгадывает мир, – прошептал Гаврилов. – Он пытается изменить нас. Он меняет наше восприятие.

      Лена же, поглощенная увлекательной идеей, не соглашалась.

      – Он не пытается нас изменить. Он пытается показать нам, что мир может быть гораздо сложнее. Гаврилов, ты же всегда говорил, что творчество – это поиск, а не конечная цель. Разве ты не видишь, что он дает нам шанс увидеть неизведанное?

      Но до их дискуссий еще далеко. Внезапно, в тот момент, когда они начали снова разглядывать уравнение, произошел