Меморандум. Андрей Алексеевич Воронин

Глава 5. Самый умный студент, Эдик, слямзил ночью бумаги – его извиняет только то, что он сам, на свои, купил ящик «Агдама», так что его соратники в накладе не остались – и подался в свободный поиск покупателя.

      Пацаны были ребята не хилые. Свалить их оказалось делом кропотливым, и где-то на третьи сутки, не раньше, хотя точно кто скажет, понял Эдик, что пора. Пешком по полу пройти было уже нельзя, по пустым бутылкам можно было только ехать на попе, но не привыкать стать ростовским ребятам перемещаться в московских пространствах. Впереди была ясная даль отчаянных студенческих грез, бродивших в крепкой генетической закваске, и не было таких крепостей, где охрана не брала бы взяток. Документики, списочки и папка с докладом, конверты с печатями и без, даже штампики и штемпельные подушечки, – все пригодится человеку, решившему попытать счастья в беспроигрышной, как нам всем поначалу кажется, лотерее, под названием «жизнь».

      • Глава 6 – о приключениях Эдика. Мент, бомж, профессор из их университета, священник из ближнего храма, иностранный журналист. Ото всех ушел, а от лисички – сестрички не ушел.

      Никто никогда не знает, что находится под бдительным, заботливым, корыстным или просто служивым присмотром. Никто. То есть чувствуется это всегда, но всегда есть упование, что мол вот сейчас они отвернулись, случайно, или пошли в туалет, или у них обед, или у соседей еще интереснее, и они смотрят туда. Мы-то с вами, уважаемые читатели, знаем, что все и любые упования – чушь собачья, что самое последнее дело – это поверить своему внутреннему голосу, или внешнему, если он твердит, что все, мол , хорошо. Достоверное хорошо будет доложено в свое время и своем месте, уже тогда, когда вы или я, или он, или она, мы, или они, или вся тусовка вместе – станем, станете, станешь, будет –  не просто безопасна, а даже совершенно безъинтересна.  Вот тогда к вам, нам, им, ей, тебе, мне и всей тусовке откроется вся истина. Вместе с правдой, сущностью, подноготной, – главное, будет уже можно. Разрешат открыться всем мирским тайнам, все всё наконец узнают, и все будет поздно. Кроме одного – принести искреннюю благодарность Им, открывшим, наконец, столь долго нами взыскуемое. Следующую поэму, если научусь писать стихи, обязательно посвящу Им, которые отключают и пускают воду, роют яму на дороге, закрывают колбасно-водочный магазин и открывают взаместо его Салоны красоты, поднимают цены, опускают людей, издеваются над детьми, молодежью, стариками, бюджетниками и домашними животными и которых мы так любим, что без них не можем. К счастью, считается, что сильных, самодостаточных, в расцвете лет мужчин и женщин вообще не заносят в разряд пострадавших, а то бы Они никогда так себя опрометчиво с нами себя бы не повели. Если что вдруг рванет, жахнет, обвалится или пропадет, то считают обычно женщин, детей и убогих, остальные – не в счет. Это же ужас себе представить, что бы было, если бы сильных, свободных, самодостаточных и в расцвете лет мужчин и особенно женщин кто-нибудь из реформаторов случайно коснулся своей концептуальной