Ошибки прошлого Кровь и Золото. Книга третья. Ирек Гильмутдинов

потом займёшься. Лучше подумай, чем встречать будешь, скоро он вернётся. Для птенца тебя одного явно маловато.

      – Уже придумал, – ответил я, доставая рогатку и подготавливая снаряд с жидкостью, разъедающей всё, до чего она коснётся. – Жахну ему прямо в клюв, и его песенка спета.

      – Только будь поаккуратнее. Как бы он перед этим гнездо не столкнул. Этот может.

      – Хм-м, – задумался я. – А между тем если сбить на подлёте, такое возможно. Притворюсь-ка я мёртвым, а когда он сядет на край гнезда, выстрелю.

      – А если он зацепится лапами и попытается сдёрнуть гнездо?

      – Отвергаешь предлагай.

      – Используй яд. Так есть шанс, что он умрёт прямо в гнезде. Только тебе придётся продержаться секунд десять пока яд подействует.

      – А это отличная идея. Молодец, сестрёнка. Осталось выпить «Патентия», чтобы были силы проткнуть его. А то я помню, как пустил по клинку шпаги энергию кристалла и сжёг яд.

      Вдруг раздался треск, я, сидевший возле яйца, резко отшатнулся, переместившись в другой конец гнезда.

      – Он что, решил вот именно сейчас вылупиться?

      – Похоже на то, братец.

      – И чего мне делать?

      – Слушай, у меня возникла отличная идея. Я прямо сегодня фонтан идей. Свисток, что ты сдёрнул с шеи любителя люпусов, у тебя с собой?

      – Вроде бы, – порылся я в сумке и, доставая его, спросил: – А зачем он тебе? – начав подозревать какой-то подвох.

      – Птенцы, когда вылупляются, считают мамами тех, кого видят первыми.

      – И-и-и?

      – Предлагаю тебе завести питомца.

      – С дуба рухнула? Где я, а где питомец? Как ты предлагаешь мне его кормить? И чего ты взяла, что он вообще захочет быть питомцем?

      – Тогда убей его. Он же всего лишь монстр. Да, маленький, но монстр. Который, когда вырастет, начнёт убивать. Ради пропитания, но это конечно же неважно.

      – Э-э-э, погоди. Он же дитя совсем, – пошёл я на попятную.

      – Короче, братец. Когда он вылупится и заметит тебя, дунь в свисток, а лучше несколько раз и дай ему еду. Так он станет ассоциировать, твой голос с едой, и всегда прилетит к тебе.

      – С чего ты всё это взяла? Откуда такая уверенность?

      – Интуиция.

      – Допустим это так. Взять-то я его с собой всё равно не могу.

      – И не надо. Если всё удастся, то он сожрёт своего отца и тем самым наберётся сил. Когда будешь проплывать обратно, просто заберёшь птенца и всё. Может он вообще к тому времени сам умрёт или его сожрут.

      – Ты так легко об этом рассуждаешь, как будто раз сто уже проворачивала нечто подобное.

      – В те дни, когда я была жива, у меня был питомец. Немецкая овчарка. Умнейшая собака скажу я тебе. Поверь, иметь питомца – это потрясающее чувство. Почти так же весело, как и детей.

      – У тебя были дети? Сколько ты вообще прожила?

      – Не-а, детей, к сожалению, не сложилось, – с грустью ответила она. – А прожила я всего тридцать лет в первый раз и двадцать семь во второй. В третий пятнадцать, а вот четвёртого