Опекун-наглец. Евгения Паризьена

поддержать ее.

      Потом поднялась на второй этаж. Там располагался диван около стены, также стол, где находилось много книг, а также семейный альбом. Сгорала от любопытства и достала оттуда фотографию. Да мы с мамой удивительно похожи. Одни глаза, те же роскошные волосы. Жаль, что она больше никогда меня не обнимет, не скажет доброго слова. Я так скучаю по ней. Долго не могла заснуть, впала в депрессию. А утром поднялась вся сонная. Решила убраться в доме. Скопилось много пыли, а бабуля хлопотала на кухне.

      – Отдохни. Горбатиться еще вздумала, Кристина!

      – А мне нравится тут хозяйничать. Нужно подмести, а то очень много мусора скопилось.

      – Прости, внучка. Сил не хватает.

      – Я сама разберусь, ляг! – продемонстрировала свою заботу. К обеду рискнула приготовить ей свой фирменный суп. Но потом заметила, как она едва не зевает.

      – Мигрень мучает. Представляешь, забыла купить таблетки.

      – Не волнуйся, я схожу за лекарствами.

      – Кристина, не вздумай. Там стемнело.

      – Я обещаю осторожно. Пока посмотри телевизор, – накинула куртку, а также взяла зонт.

      Начался сильный ливень, только бы не вымокнуть до нитки. Благо в аптеке не оказалось много народа, старалась успеть вовремя. Свернула через лес, но внезапно поднялся сильный ветер, отлично вдобавок сломала зонт. Началась гроза, побеждала как сумасшедшая. Но клянусь, я застыла в прихожей, ведь услышала знакомый голос. Нет, это, наверное, ошибка.

      – Кристина скоро вернется?

      – А вы простите кто?

      – Я ее опекун. Заботился о ней все эти годы, – вещал этот злодей Давид. Нет, как этот хитрый лис тут оказался? В испуге захожу на кухню, а этот шакал скалится.

      – Внучка, гляди, кто нас навестил. Рада его видеть? —представила наглому миллионеру, который готов был прямо сейчас наброситься.

      – Здравствуй, капризная девочка! А я скучал. Безумно, – взял мою руку и поцеловал. Сейчас начнется.

      ГЛАВА 11

      Кристина

      Его бы отравить, распутника несчастного. Нет, выследил, и сейчас строит из себя благодетеля. Да кому он брешет?

      – Обанкротились? Неужели вас посадят в тюрьму за махинации? – посмела произнести при пожилой женщине, которая с ужасом схватилась за рот.

      – Это же неприлично, Кристина. Считаешь своего опекуна его мошенником?

      – Вы не волнуетесь я привык к дерзости своей воспитанницы. Она вам не рассказывала о своем психическом расстройстве? – демонстрировал он свою власть. Вы поглядите, все обязаны прогибаться.

      – Замолчите! Кто вас тянул за язык?

      – Девонька, нельзя так грубить. Он же старается для твоего блага, – доверчивая бабушка поверила ему на слово.

      – Несносная хамка. Мы боремся с ее характером причём давно. Да, детка? – скалился мерзкий тип. Интересно насколько черная у него душа. Привык всем рты затыкать. Но сегодня выведу его на чистую воду, а то вздумал зубы заговаривать.

      – Вы не задержались случайно?

      – Бестактность какая. А где же добродушие? Разве мы чужие, Кристина?

      – Бабушка,