Пока не запоёт Сирин. Анна Норн

но отсутствие сил и желания бороться за свою жизнь позволило мне продолжать лежать и притворяться безутешно одинокой и, желательно, мёртвой. В голове было тихо. Не было ни злости, ни горячи, лишь одна нескончаемая пустота, подгоняемая чувством стыда. Ядвига, конечно, была виновата, и мне было на что злиться, но в то же время она была такой слабой… С неприятным липким ощущением я осознала, что этой ночью впервые увидела Яду беззащитной. Она и правда осталась без защиты – магический резерв ослаб, если и не пропал на время, ведь судя по неловким разговорам, что у нас изредка случались, я понимала, что Ядвигу действительно что-то гложет изнутри. Как будто бы что-то ослабляет… Я не могла поверить в то, что ночная драка была пределом её возможностей, и осознание этого еще сильнее вгоняло меня в тоску. Я не считала себя плохим человеком, но сейчас… Я поступила опрометчиво. Она нас защищала. Она защищала меня. Застонав от удушающего стыда, я приподнялась на руках и осмотрелась. Рассвет вступал в свои права и теперь в лесной чаще было хоть немного видно окружающую меня местность. Я встала, с трудом собирая себя по кусочкам и, держась за ствол дерева, обернулась.

      Ядвига молчала. Сердце сделало тихий радостный кульбит, и я слабо улыбнулась, сделав шаг к ней. Яда, видимо ожидая иной реакции, медленно зашагала навстречу и, спустя пару секунд мы обнялись.

      – Ты следовала за мной всю ночь? – шепча, спросила я, а предательские слезы покатились из глаз.

      Яда молча кивнула, упершись в моё плечо.

      – Прости меня, я так перед тобой виновата, – всхлипнула я, еще крепче обнимая подругу.

      – Это я виновата. Надо было сказать тебе всё с самого начала, – подала голос Ядвига, и я расплакалась еще больше.

      Так мы простояли несколько минут. Яда гладила меня по голове, а я крепко её обнимала, радуясь, что с ней всё в порядке.

      – Давай позавтракаем и поговорим? – предложила она, и я кивнула.

      Ядвига, отодвинувшись, робко улыбнулась и подошла к мешку, который несла с собой на протяжении всего нашего пути. Соорудив нехитрый завтрак, мы молча ели у разведенного заранее костра. Пусть и лето, но по утру меж сосен, да дубов было прохладно, и чтобы отогреться мы пустили в расход купленное на ярмарке огниво.

      Было тихо. Просыпающийся лес только-только наполнялся звуками, а посему тихий голос Ядвиги казался непомерно громким.

      – Я и правда… – начала было она, но я махнула рукой.

      Этой ночью я обдумывала всё, что с нами произошло. Вспоминала то, о чём говорила Ядвига, как себя вела. Думала о том, что я видела, что чувствовала, а по утру я поняла такую очевидную истину, что мне стало так гадко на душе, так, как никогда за всю свою недолгую жизнь.

      – Я поняла. Тебе запрещено что-то рассказывать, верно?

      Яда вымученно улыбнулась и еле кивнула, подрагивая всем телом. Дрожь эта была неестественная, что подтверждало мои догадки. Как только Ядвига намеревалась поделиться со мной хоть чем-то детальным, так её лицо сводила эта странная судорога. Слово кто-то невидимый пытался закрыть