Странная месть. Константин Волошин

Он появился от носа, где он возился, видимо, со снастями или якорным тросом. В руке его поблёскивал нож. Другого оружия Диего не увидел. Он выхватил пистолет и навёл на матроса, прокричав:

      – Брось нож, Марко! Пристрелю, как собаку и выброшу в море! Ну!

      Матрос остановился в двух шагах и отбросил нож шага на три к Диего.

      – Ложись на палубу! И не двигаться!

      Матрос выполнил его приказ и лёг на ещё тёплые доски, распростёр руки в обе стороны. Краем глаза Диего заметил, как к баркасу подошла лодка и с неё на борт лезет Аликино.

      – Аликино, свяжи Марко. От греха подальше! И посмотри, что с Романом! У него в теле конец моей шпаги сломался! Где остальные?

      – Поно в лодке, а Хуан с теми, на берегу.

      – Ладно! Займись ими, а я трюмом. Они готовы разбить крышку. Надо их успокоить. Дай шпагу, а то моя куда-то закатилась, проклятая!

      Диего приоткрыл люк и крикнул:

      – Выходи по одному, ребята! И без шалостей. Проткну любого, кто рыпнется. Ваш капитан отдаёт Богу душу и вас никто не защитит больше.

      Пленников связали и бросили лежать на палубе. А на пристани уже собралось несколько человек любителей острых ощущений, готовых позвать альгвасилов.

      Аликино звал Хуана и тот с помощью Понсио перебрался на баркас. Четверо матросов с волнением тоже кричали, понимая, что их обделили честно заработанными монетами.

      – Выбирай якорь, ребята! – приказал Диего и сам бросился накручивать на барабан трос. – Ставим паруса – и в путь! Скоро нас могут схватить. Понсио, становись у румпеля! Аликино, ставь паруса! Возьми одного из пленных в помощь! Только чтобы не убежал!

      Не прошло и четверти часа, как баркас тяжело развернулся и тронулся к морю. На причале крики возвестили о прибытии альгвасила с тремя стражниками. Те уже налаживали мушкеты.

      – Всем на палубу! – приказал Диего и сам лёг, распластавшись на досках. – Румпель закрепи и ложись, Понсио!

      Не прошло и нескольких минут, как грохнул выстрел, пуля вжикнула вдоль палубы и улетела в море. Баркас медленно шёл к морю. Прозвучал сдвоенный выстрел и тут же раздался вой матроса, раненного в ногу. В свете фонаря видно было, как он пытается другой ногой зажать рану, из которой била струя крови. Видимо, пуля задела артерию, и раненый истекал кровью.

      Никто ему не помог, а руки матроса были связаны. Он вопил, катался по палубе, пока не стал затихать. Вскоре он замолчал и перестал шевелиться.

      Баркас уже отошёл достаточно и Диего позволил всем встать, кто был не связан верёвками. Осмотрели матроса. Он лежал в луже крови и был уже мёртв.

      – За борт его! – махнул рукой Диего и повернулся к Роману. Тот ещё дышал, но жить ему оставалось совсем мало. – Дать ему воды! Хоть напоследок облегчить его агонию. Скоро отойдёт к предкам. Пусть они с ним разбираются. Хуан, чего стоишь, как истукан! Осмотри трюм, да смотри не подпали нас фонарём. Этого ещё нам не хватало! Понсио, посмотри, что в карманах у покойника и Романа. А то выбросите с золотом вместе!

      – У Романа только