Хозяйка Англии. Элизабет Чедвик

ваш сын, милорд, или пошлите кого-нибудь другого вместо себя помолиться святому.

      Жоффруа метнул на нее раздраженный взгляд и сжал губы. Дочка продолжала реветь, и, потеряв терпение, граф взмахом приказал няне унести ее. Когда женщина покидала комнату со своей извивающейся краснолицей подопечной, ей навстречу вошел лакей и поклонился господину:

      – Сир, прибыл гонец из Англии с письмами от короля Генриха.

      – Проводите его в мои покои, – распорядился Жоффруа. – Я поговорю с ним наедине.

      – Сир. – Лакей снова поклонился и ушел.

      Жоффруа щелкнул пальцами, подзывая любимого пса Бруина, и покинул придворных и разобиженную любовницу. В одиночестве он поднялся по лестнице на верхний этаж в свои покои, где обычно занимался делами. Пергаментные свитки и книги счетов теснились на открытых полках. На полу стоял книжный сундук, заполненный доверху томами религиозного и светского содержания. Перед мягкой скамьей удобно расположился пюпитр. Жоффруа любил эту комнату. Все в ней напоминало ему об отце, потому что раньше они часто работали здесь вместе, решая проблемы графства. Он даже повесил на крючок у двери старую мантию отца, чтобы казалось, будто тот где-то рядом.

      Посланец Генриха привез письма, но устно его ничего не просили передать, помимо обязательных приветствий. Жоффруа отпустил его и уставился на скрепляющую пергамент печать Англии из коричневого воска с красно-зеленым плетеным шнуром. Наконец он взял со стола ножик для заточки перьев и взломал ее. У его ног собака плюхнулась на пол и со вздохом опустила голову на вытянутые передние лапы.

      Начиналось письмо обычной формулировкой: Генрих, милостью Божьей король Англии и герцог Нормандии, приветствует тебя. Само послание, написанное рукой писца, состояло из перечня условий, которые должен выполнить Жоффруа для того, чтобы Матильда вернулась к нему. У Жоффруа засосало под ложечкой. Генрих не знает, чего просит, хотя ему следовало бы знать. Старик, думал Жоффруа, потакает любимой дочери и оттого поступает неразумно. Он перечитал письмо и снова не мог поверить тому, что видели его глаза.

      Чтобы ей оказывали почет и должное уважение в ее дворцовых покоях, чтобы ей дали слуг, которых она сама выберет. Чтобы Элис из Анжера запретили появляться при дворе и в любом другом месте, где может пребывать императрица…

      Жоффруа опустил кулаки по обе стороны пергамента.

      – В своем графстве я буду поступать так, как сочту нужным! – зарычал он.

      Чтобы императрица сама распоряжалась своей челядью. Чтобы ей было дозволено самой отправлять и получать любые письма…

      От этих слов у него закололо сердце. Как он сможет доверять ей, если не будет знать, что она пишет?

      Чтобы на людях, торжествах и публичных церемониях к императрице обращались уважительно. Чтобы повсюду ей выделяли отдельные покои и сопровождали дамы по ее выбору. И чтобы ты, Жоффруа, никоим образом, никогда не причинял ей никакого вреда, если только так не повелит церковный суд…

      Жоффруа