Путешествие Сократа. Дэн Миллмэн

открытую как раз к костру. Места в ней было лишь для одного.

      Убедившись, что «их» костер будет гореть всю ночь, Сергей стал собирать ветки и для своего костра. В его свете, когда уже совсем стемнело, был готов и его навес из переплетенного елового лапника подле еще одного гранитного валуна. И как только укрытие было готово, начал моросить дождик. Но Сергей даже обрадовался дождю – значит, эту ночь им по крайней мере не придется провести на морозе.

      Мокрый, дрожащий, Сергей забился в груду нарубленных еловых веток, продолжая ворочаться, пока не устроился так, что удалось хоть немного согреться. Судя по торчавшим из кучи веток закольевским пяткам, едва заметным в свете костра, тот решил поступить точно таким же образом.

      Какое-то время Сергей просто лежал, прислушиваясь к дождю. Он слишком продрог, чтобы тотчас уснуть. Несмотря на холод и усталость, на настойчивое урчание в животе, он чувствовал себя победителем. Он расставил силки, развел огонь, соорудил укрытие. Пока что он жив и здоров, а завтра… еще увидим, что будет завтра. Утром он проверит силки, и тогда будет ясно, к чему следует готовиться – к лучшему или к худшему. С этими спокойными мыслями пришла и глубочайшая усталость. Он провалился в сон.

      Когда Сергей снова открыл глаза, уже начинало светать. Первое, что он увидел, был пар от его дыхания, таявший в холодном утреннем воздухе. Он торопливо выбрался из своего елового ложа, надеясь, что к этому времени уже выглянет хоть один теплый утренний лучик. Но было еще слишком рано. Стараясь не разбудить Закольева, осторожно ступая израненными ногами, он подошел к ручью, напился, затем плеснул холодной воды на лицо, грудь и плечи. Стряхнув с тела остаток воды, он старательно растер ладонями все тело и побегал на месте, пока не согрелся. Затем вернулся в лагерь, взял нож и двинулся вверх по ручью.

      Хотя возле каждого места, где были поставлены силки, Сергей сделал зарубки на уровне глаз, свою первую ловушку он так и не смог отыскать. Что ж, разве Казак не повторял им: «Старайтесь поменьше совершать ошибок на дикой природе. Каждая такая ошибка может вам дорогого стоить». Ах, ну куда же я смотрел, подумал Сергей, выругав себя за беспечность. Пройдя немного назад, он нашел свою вторую ловушку. Она была пуста.

      Но рядом с ней, в ловушке-растяжке, которую он протянул через звериную тропу, Сергей нашел полузадушенную ласку, наполовину подвешенную в воздухе, которая уже почти перестала биться. Он осторожно приблизился к животному. Сергей уже было протянул руку, чтобы схватить животное, но ласка неожиданно заурчала и щелкнула зубами, зацепив его ладонь.

      С первобытным взрывом энергии он схватил ласку за загривок и рубанул по горлу лезвием ножа с такой дикой силой, что едва не снес зверьку голову, заодно чуть не разрубив себе запястье. Зверек дернулся, напоследок залив его руку кровью, пульсировавшей из разрубленного горла, и затих.

      Казалось, сердце вот-вот выскочит у него из груди. Сергей едва сдержался, чтобы не разрубить силки, но аккуратно растянул