Между прошлым и будущим. Восемь упражнений в политической мысли. Ханна Арендт

в случае которых имеются логические правила непротиворечивости и внутренней согласованности, которые можно выучить раз и навсегда, а затем надо лишь применять.) Нижеследующие восемь эссе – это именно такие упражнения, и их единственная задача – на опыте выяснить, как мыслить. В них нет предписаний к тому, о чем мыслить или каких истин придерживаться. И уж тем более я не пытаюсь в них восстановить разорванную нить традиции или изобрести какие-нибудь свежие суррогаты, которые могли бы заполнить брешь между прошлым и будущим. В этих упражнениях я оставила проблему истины в стороне и сосредоточилась исключительно на том, как передвигаться внутри бреши – возможно, в единственной области, где истина в конце концов станет явлена.

      Выражаясь точнее, эти эссе – упражнения в политической мысли в том виде, в каком она вытекает из актуальных политических событий (хотя о таких событиях будет упоминаться лишь время от времени). Я исхожу из предпосылки, что мысль как таковая вытекает из событий жизненного опыта и должна сохранять связь с этими событиями как со своими единственными путеводными вехами. Поскольку место этих упражнений – между прошлым и будущим, в них входит как критика, так и эксперимент, но цель экспериментов не в том, чтобы спроектировать какое-то утопическое будущее, а задача критики прошлого и традиционных понятий не в том, чтобы «разоблачить». К тому же нет строгого разграничения между критической и экспериментальной частью этих эссе, хотя, если говорить грубо, в первых трех главах больше критического, чем экспериментального, а в последних пяти – больше экспериментального, чем критического. Я переношу акцент постепенно не потому, что мне так захотелось, ведь в критической интерпретации прошлого есть элемент эксперимента. Главная цель этой интерпретации – открыть действительные истоки традиционных понятий, чтобы заново дистиллировать их изначальный дух, который столь печальным образом испарился из ключевых слов политического языка (таких как свобода и справедливость, авторитет и разум, ответственность и добродетель, власть и слава), оставив после себя пустые оболочки, с помощью которых предлагается решать все вопросы независимо от того, какая за ними стоит феноменальная реальность.

      Мне кажется, и, надеюсь, читатель согласится, что эссе как литературный жанр имеет естественное родство с теми упражнениями, которые я имею в виду. Ясно, что эта книга упражнений, подобно любому сборнику эссе, могла бы иметь больше или меньше глав, не меняя своего характера. Их единство (которое в моих глазах оправдывает то, что они издаются как книга) – это не единство целого, а единство последовательности частей, написанных, как и в музыкальных сюитах, в одной и той же тональности либо в соотносящихся друг с другом. Сама последовательность определяется содержанием. В этом отношении книга делится на три части. В первой части речь идет о современном сломе традиции и о понятии истории, которое в Новое время надеялись подставить на место