Мещёрские сказы. Взгляд этнолога. Алексей Малышев

Чайки. Книга, названная «Тропами Варды», является описанием личного опыта автора в исследованиях этнографии правобережья Средней Оки, которое можно назвать «сердцем» древней Мещеры.

      Фольклорно-этнографический труд «Тропами Варды» представляет собой уникальный по жанру и по манере подачи этнографический материал, в котором автор выступает не просто сторонним наблюдателем, а участником действий и обрядов, записанных им во второй половине XX в. в этнографических экспедициях, проведённых в сёлах и деревнях Шиловского и соседних районов Рязанской области.

      Рис. 1. Обложки первой и второй частей произведения Я. Чайки

      Данный труд примечателен присутствием значительного финно-угорского (условно «мордовского») лингвистического следа в преданиях, заговорах и обрядах, собранных Я. Чайкой. Этот след обусловлен в первую очередь тем, что финно-угры были непосредственными участниками этногенеза местного населения. На рубеже старой и новой эр вся территория Среднеочья была заселена племенами городецкой культуры, которую большинство исследователей в этническом отношении связывает с предками окских и в целом поволжских финнов[1]. К финским памятникам относят и рязано-окские могильники I тыс. н. э., локализуемые в основном на территории Среднеочья[2]. Их связь с автохтонным городецким населением убедительно обоснована археологией[3].

      В конце I тыс.н. э. финно-угры, жившие в правобережье Средней Оки, встретили здесь племена боршевской культуры, которую связывают с вятичами[4]. А вятичей, в свою очередь, считают славянами. Однако В. Седов полагал, что «вопрос о племенной принадлежности населения, оставившего памятники боршевской культуры, ныне не может быть решён окончательно»[5]. Действительно, данные археологии и лингвистики позволяют усомниться в том, что вятичи были славянским племенем, возможно являя собой некий союз племён, в котором финно-угры играли не последнюю роль.

      На самом деле «Повесть временных лет», являющаяся одним из главных источников сведений о расселении славянских народов на территории Восточной Европы в конце I тыс. н. э., перечисляя племена, у которых «Се бо токмо словенск язык в Руси», ни вятичей, ни радимичей в этом списке не упоминает. Источник указывает только, что и те и другие «от рода ляхов», где «были два брата у ляхов – Радим, а другой Вятко; и пришли и сели: Радим на Соже и от него прозвались радимичи, а Вятко сел с родом своим по Оке, от него получили название своё вятичи»[6]. То есть выходцы из Центральной Европы – Радим и Вятко – со своими родами возглавили народности, жившие по рекам Соже и Оке. Кроме того, описывая похоронный обряд вятичей, летописец указывает, что после сожжения покойника его прах «вложаху в сосуд мал и поставляху на столпе на путех»[7], в чём видна аналогия с финно-угорскими «домиками мёртвых». Хазарский каган Иосиф в своей переписке также славян и вятичей упоминает раздельно[8].

      О том, что вятичи являются финно-уграми, утверждалось ещё в начале XX в. Обладавший широчайшим кругозором исследователь, П. Якобий на основании лингвистических и этнографических данных уверенно относил вятичей к восточно-финскому племени[9]. Характерно, что и некоторые современные исследователи говорят о том, что вятичи были племенем, смешанным из «асов и местной мордвы»[10]. Опираясь на созвучие племенного названия вятичей с будинами, упомянутыми Геродотом, их можно принять за некие остатки племени будинов (вутинов), населявших, по мнению учёных, эти же территории[11]. Вятичи-вутины, несомненно, были близки волжским финнам, и неслучайно их прочили в предки мордвы[12]. Во всяком случае, В. Татищев утверждал, что «Вятичи <были> прежде Сарматы, потом Славяне…», то есть уверенно причислял вятичей к сарматам, которые, по его терминологии, были финнами[13].

      К началу II тыс. н. э. народы, возглавляемые родом Вятко (вятичи), заняли всю территорию западной и центральной частей современной Рязанской области и проникли и в восточную часть, где смешались с местными финно-уграми – предками мордвы.

      Тогда же, в начале II тыс. н. э., на территорию правобережья Средней Оки началась экспансия киевских потомков Рюрика. Рюриковичи столкнулись здесь с уже сложившимся населением из вятичей и живущих восточнее финно-угров. Впоследствии вся территория Среднеочья получила название Мещера, по которой населявшие её финно-угорские («мордовские») племена стали называться мещерой. Следует отметить, что данное название области и народа возникло в русском летописании сравнительно поздно. В ранних летописях никакой Мещеры нет. Она появляется в поздних документах Новгородского летописного свода. В XIV в. Софийская летопись указывает: «…По Оце по реце, где потече в Волгу, седить Мурома язык свой, Мещера свой, Мордва свой язык»[14]. Этот факт может говорить о том, что именно название географической области сделалось

1

Мокшин Н. Ф. Мордва // Народы Поволжья и Приуралья. М., 2000. С. 188, 330.

2

Монгайт А. Л. Рязанская земля. М., 1961. С. 71–78.

3

Монгайт А. Л. Указ. соч. С. 72–76.

4

Монгайт А. Л. Указ. соч. С. 122–124.

5

Седов В. В. Восточные славяне в VI–XIII вв. М., 1982. С. 142.

6

Повесть временных лет / Пер. Д. С. Лихачёва, О. В. Творогова. СПб., 2012. С. 13–14.

7

Там же. С. 15.

8

Коковцев П. К. Еврейско-хазарская переписка. URL: http://gumilevica.kulichki.net/Rest/rest0504.htm (дата обращения: 20.11.2024).

9

Якобий П. И. Вятичи Орловской губернии. М., 2015. С. 137–169.

10

Бычков А. А. Киевская Русь. Страна, которой никогда не было? Легенды и мифы. М., 2007. С. 109–110. Прим. 3.

11

Семенкович В. Н. Гелоны и мордва: материалы и исследования по исторической географии верховьев Дона и Оки. М., 2013. С. 157; Якобий П. И. Указ. соч. С. 168–169.

12

Семенкович В. Н. Указ. соч. С. 39–70.

13

Татищев В. Н. История Российская с самых древнейших времён… М., 1769. Кн. I. Ч. II. С. 517.

14

ПСРЛ. Т. V. Псковская и Софийская летописи. СПб., 1851. С. 84.