Последняя из рода. Отто Диас

не позволяя кому-либо укрыться на территории, но девушка отчётливо чувствовала магию. Та будто возникла из ниоткуда, и хуже того – она пугала, душила, въедалась. Вдруг Харон заметила, как из повозки поднимается тень. Нет, не тень… пленница. Кое-как извернувшись, Гелата села и уставилась на галдящих мужчин. Харон нахмурилась: что-то в ней переменилось. Энергетика стала другой. Неужели? Харон даже вздрогнула. Она не нашла в себе сил пошевелиться, тогда как один из солдат тоже заметил пробуждение пленницы и обратил на это внимание товарищей.

      – Глядите-ка, кто проснулся.

      – Эй, Харон, твой выход.

      Гелата смотрела на них без страха, будто полностью контролировала ситуацию. Заметив, что Харон колеблется, солдат вопросительно приподнял бровь.

      – Ты чего расселась? Харон…

      – Эй, ты, – бросила Гелата говорившему. – Развяжи меня.

      Солдат недоумённо покосился на пленницу.

      – Может, ещё ножки помассировать? Не поняла, в каком ты положении? Погоди, сука, ответить придётся за всё.

      Гелата и бровью не повела. Стоило мужчине закончить фразу, как глаза его широко распахнулись, а затем лопнули. Он успел лишь вскрикнуть, прежде чем на шее возник глубокий порез, и поток крови хлынул на одежду. Остальные повскакивали, лихорадочно выхватывая мечи.

      – Она маг! Все назад!

      Харон было трудно поверить в происходящее. Она точно не чувствовала магической энергии ранее, неужели её можно подавить, скрыть от окружающих? Даже если так, нельзя спрятать метку, разве что временной иллюзией, но та бы рассеялась при атаке. Харон стало жутко. Она таращилась на то, как мужчины, крича, падали один за одним со вскрытыми глотками и распиленными лицами. Словно в кошмаре они заливали алым снег, а пленница даже не двигалась. Казалось, ей это было не нужно. Харон никогда не видела подобного. Магия имела свои причуды и последствия. Маги тратили много сил на то, чтобы причинять серьёзный вред, а делать это на расстоянии гораздо труднее. Может, девчонка ликиец? В таком случае бежать бесполезно. Что она может в своих браслетах? Даже отвлекающую иллюзию не создать. Всё бессмысленно. Харон моргнула, и на мгновение ей показалось, что из тела Гелаты вырывают огромные руки-тени. Они вьются, меняют форму, уничтожают всё, до чего дотягиваются. В следующую секунду видение исчезло.

      Когда последний мужчина упал, Харон аккуратно поднялась. Тело не слушалось, внутренний голос умолял не приближаться к повозке. Гелата бросила на неё равнодушный взгляд.

      – Развяжи меня.

      Гелата наверняка могла сделать это самостоятельно, но то ли испытывала Харон, то ли хотела поиздеваться. Словно в трансе, повинуясь чужому голосу, Харон двинулась к повозке. Что будет, когда она подчинится? Отпустить её – безумие, и не отпустить – тоже. Трупы. Они все трупы, которые и в столицу-то не вернутся. В глотке застрял удушливый ком. Харон вытащила нож и перерезала верёвки,