Позывной «Хоттабыч»#2. Узник Абакана. Lanpirot

ё! А тоя не в курсе! Да, старость – не радость!

      – Спасибо, красавицы! – Я улыбнулся, взял шляпу и с тихой грустью вновь посмотрел на мою, вновь юную и живую супругу. Я опять утонул в её бездонных зеленоватых глазах. Я был готов так стоять и смотреть на нее целую вечность.

      – Спасибо, девчата! – Поблагодарил моих «спасительниц» и оснаб. – Не переживайте за дедушку – я его сейчас в больницу отвезу.

      – Правильно, товарищ! – произнесла Катя. – Пусть его настоящий Медик осмотрит. Мало ли, сотрясение мозга какое! Вон как он об землю со всего маху шмякнулся! Мог еще и сломать что-нибудь! У нас соседка – баба Алевтина, недавно тоже шмякнулась и шейку бедра себе сломала… – тараторила Катюха, но я её совсем не слышал. Передо мной стояла лишь одна… она… единственная… И во всем мире никого больше не было…

      – Обязательно покажем нашего неуклюжего дедулю Медику! – Заверил Катю оснаб и потянул меня к машине. – Вы молодцы, девчата!

      Я буркнул что-то невразумительное на прощание, взбаламученные мысли до сих пор носились галопом в моей ошарашенной голове, пробуждая к памяти давно забытые образы моей потерянной навсегда жизни. Совместной жизни, которой уже, наверное, не будет никогда…

      – До свидания дедушка! – Поспрошалась со мною Глаша. – Будьте в следующий раз осторожнее!

      Я покивал, и поплелся поддерживаемый под руку Петровым через дорогу. Возле машины оснаб остановился. Я оперся рукой о нагретый капот машины и с тоской уставился на девчонок, вновь вернувшихся к своим грядкам.

      – Ну и отчебучил ты, старый! – Покачал головой оснаб, вынимая из кармана папиросы.

      – И мне дай закурить, – хрипло попросил я, протягивая руку.

      – Ты в норме, Хоттабыч? – поинтересовался командир. – А то видок у тебя был – краше в гроб кладут!

      – В норме… уже… вроде бы…– Отозвался я, хотя меня еще немного потряхивало.

      Оснаб вновь внимательно меня осмотрел и, видимо, остался доволен этим осмотром.

      – Держи. – Он протянул мне папиросу, и мы вместе закурили. – Теперь понял, о чем я тебе хотел сказать? – После недолгого молчания спросил он меня.

      – Я знал… – Кивнул я. – Только не ожидал, что это будет так…

      – Больно? – догадался Петров.

      – Да, больно… – согласился я. – И тяжело… Но… понимаешь, я был счастлив в этот момент… Я увидел её… её улыбку… услышал её голос… еще раз… И это настоящее чудо! Теперь мне и помереть не страшно!

      – Но-но! – Оснаб шуточно сдвинул брови. – Отставить помирать, Хоттабыч! Нам с тобой еще фрицам бока намять, как следует, нужно! А вот потом и помирать не страшно!

      – Есть отставить помирать, товарищ командир! – Я «козырнул», приложив кончики пальцев к полям соломенной шляпы. – Мы еще вздрючим этих гребанных утырков, как следует!

      – Как ты сказал, утырков? – переспросил оснаб, видимо, незнакомый с таким «термином».

      – Да какая разница, – пожал я плечами, – фрицы, нацики, шайтаны…

      – Ну,