Откроется не каждому. Константин Викторович Харский

грубо, это не для девочки. Мама считала, что есть и другие, более подходящие для дочери виды спорта: тот же баскетбол или волейбол. Там тоже есть и борьба, и столкновения.

      Папа говорил: «Как фехтование поможет во взрослой жизни? Ну чему полезному может научить фехтование?» Он на первое место всегда ставил способность договариваться. «Мирный договор, – говорил папа каждый раз, когда Клара спорила с ним или с мамой, – это залог жизненного успеха. В диалоге всегда можно найти решение». Папа настаивал, что выживут только те, кто умеет договариваться. Агрессию и грубую силу он называл варварством. Короче, рапиру папа не одобрял, но соглашался: фехтование делает Клару смелее. Кроме того, благодаря этому спорту дочь нашла друзей, стала общительнее. Папа заметил ещё кое-что важное и сказал однажды об этом маме (и только ей): «Клара снова смотрит в глаза незнакомым людям». Больше всего на свете папа хотел, чтобы его любопытная, весёлая, смелая и добрая девочка вернулась. И если фехтование способно на это, значит – фехтование.

      Родители иногда приходят на соревнования, однако последние несколько дней они с драматичными лицами яростно шептались за закрытыми дверьми. Клара стала подозревать, что они разводятся. Скоро ей скажут: «Надо серьёзно поговорить», – и поставят в известность о тяжёлом, но необходимом решении. Когда им надо одно, то «в четырнадцать лет уже взрослая и должна всё понимать». Когда выгодно другое – «маленькая ещё и ничего не понимаешь». Что они решат по этому поводу сейчас? Наверное, что Клара ещё маленькая.

      В общем, жизнь, видимо, не подарок, а подростковый возраст – худшее испытание перед адом, который, судя по рассказам взрослых, начнётся с выходом на работу. Кларе не нравилось практически всё, что она вынуждена была делать, за исключением фехтования. Рапиру Клара любила. Здесь она на своей волне: тренировки, упражнения на баланс и координацию, защитный костюм, маска, спортивное оружие, антураж. Всё это ей очень нравилось. Кроме соревнований. Потому что на соревнованиях на тебя все смотрят и ждут победы. Клара терпеть не могла чужие ожидания. Но с соревнованиями приходилось мириться.

      Клара увидела, как к ней идёт Егор – парень на год старше, сын тренера и неформальный лидер команды. Сейчас он начнёт упрекать за поражение от Кузнецовой. И тогда Клара ему скажет: «Я вам не волшебница! Если ты такой смелый – сам выходи против этой ведьмы». Кузнецова двигалась настолько быстро, что Клара не то что не успевала увидеть кончик её рапиры и уклониться от него – она едва успевала сфокусировать свой взгляд на противнике, как уже звучал сигнал, и соперница получала очко за результативную атаку. Второй бой с Кузнецовой – и снова Клара не может подобрать к ней ключик. Да и есть ли у этой соперницы слабое место? Впервые за свою двухлетнюю карьеру в фехтовании Клара встретила соперницу, которая оказалась ей не просто не по зубам – Кузнецова раскатала Клару в пыль. В ноль! После окончания боя Клара выплеснула свой гнев и разочарование от поражения, швырнув на пол маску и рапиру. Рапира обиженно звякнула, однако клокочущих чувств внутри осталось ещё изрядно. Увидев взгляд тренера, Клара извинилась перед судьями и соперницей, подняла маску и оружие, признала поражение и пожала руку довольной Кузнецовой. 
«Я тебя не боюсь», – сказала Клара сопернице так тихо, чтобы не услышал никто из посторонних. На что Кузнецова криво улыбнулась, словно сказав: «Ага, как же!»

      От напряжённого поединка, от переполнявших душу эмоций пот катился градом. Русые волнистые волосы Клары были затянуты счастливой резинкой в тугой хвост, чтобы не мешались во время боя. Она чувствовала, как крупные капли пота скатываются по крутому лбу, по вискам, капают с многострадального подбородка. Два года в фехтовании Клара безуспешно пыталась усвоить: мир делится на важное и пустяки. Уделяешь внимание пустякам – страдает важное. Капли пота так или иначе упадут на пол, на землю – об этом позаботится сила всемирного тяготения, а последние просто высохнут. То есть с этим можно ничего не делать, всё образуется само. А вот с соперниками что-то делать надо. Это – важное. Клара знала, что соперница важнее, но сама всё время думала о том, что уже скоро, во время паузы в поединке, она поднимет маску и смахнёт эту капельку пота, которая так неприятно щекочет верхнюю губу. Может, потому и проиграла.

      Увидев приближающегося Егора, Клара захотела снова надеть фехтовальную маску, но это было бы уже слишком. Она лишь встала вполоборота к «сопернику», выпрямила спину, расправила плечи. Только профессионал заметил бы, что Клара слегка присела, согнув ноги в коленях, – она приготовилась к «бою».

      «Я понимаю, тебе всё равно, но мы – команда. Даже если ты её боишься – надо драться. Могла бы взять пару очков», – сказал Егор.

      Клара от неожиданности дважды хлопнула ресницами и удивлённо подняла брови, растерянно посмотрев на товарища по команде: неужели со стороны было так заметно, что Кузнецова своим напором полностью подавила Клару на дорожке? Ведь она почти убедила саму себя в том, что не боится Кузнецовой. А со стороны её страх перед соперницей так легко считывается?!

      Клара набрала воздух в лёгкие, чтобы решительно поставить Егора на место: мол, он ошибается, и кого-кого, а Кузнецову никто не боится; но тренер приказал строиться. И Клара решила, что у неё ещё