Женская доля. Анна Медь

жизни невзначай Даша обмолвилась, что хочет продолжать брать уроки живописи.

      Что тут началось!

      Жених объявил ей, что в его семье нравы будут строжайшие, занятия для жены – вышивка да молитвы. Никаких светских приемов, уроков живописи или, упаси боже, прогулок!

      Однако Дарья Лебедева была характером в отца, воспитана в вольности, топнула ножкой и воскликнула возмущенно:

      – Так зачем же мне замуж тогда? Можно сразу в монастырь с такими правилами! Это не жизнь, а темница!

      Будущий муж ее от дерзких слов разобиделся, схватил свою шляпу и был таков. А к обеду на следующий день пришло вот это жестокое письмо с сообщением об отмене свадьбы. И подлость была двойная, ведь свадьба, церковь и гуляние в ресторации были назначены уже на завтрашний день.

      Потому и не знала Дарья, как оправдаться перед родителями. Матушка все равно снова начнет причитать о ее несносным, упрямом характере, доставшемся от отца. А батюшка будет молчать… Тяжело и мрачно.

      А это еще хуже! Его угрюмое безмолвие невыносимо тяжело давило на грудь и плечи так, что голову поднять не было сил.

      Трофим вдруг подхватил злосчастное письмо и медленно принялся рвать его на клочки. А закончив, швырнул на тарелку и запалил спичками. Глядя на пепел черными, грозовыми глазами, он проговорил веско, будто камни уронил:

      – О написанном забудьте. Готовьтесь дальше, свадьбе завтра быть.

      Слезы и причитания сменились удивленным молчанием. Семейство закончило свой обед, и разошлись все домочадцы каждый в свою комнату.

      Маменька с облегчением выдохнула, потому что знала: уж кто, кто, а ее муж, Трофим Лебедев, всегда свое купеческое слово держал.

      Дарья даже спрашивать отца не решилась, что же он задумал. Батюшка крут был на расправу, лучше его лишний раз не злить. А сбежавший жених для него был и правда позором страшным, после того за спиной смеяться будет вся волость над торговцем. Даже миллионы его не помогут завязать злые языки, чтобы не судачили о порченой Дарье Лебедевой, отказной невесте.

      ***

      У церкви в свадебном белоснежном наряде дрожала невесте. Крутил ее озноб не от утренней свежести, а от страха – явится ли жених на венчание?

      Внутри здания грянул хор певчих, сотни гостей у дверей повернулись к фигуре в пышном платье под длинной фатой в ожидании начала обряда венчания. И у девушки хлынули слезы из глаз от ужаса – ни отца, ни жениха у церкви не было!

      Вдруг через туман кружевной фаты и слез Дарья рассмотрела темную фигуру, которая стремительно поднималась к ней по ступеням. Понять невеста ничего не успела, кто-то подхватил ее крепко под руки и завел внутрь, загудел священник, и начался обряд венчания.

      Единственное, о чем все-таки Дарья успела догадаться, – жених был не ее! И оказалась права.

      Однако убедиться в этом она смогла, лишь когда священник объявил о том, что их союз заключен. Новоиспеченный супруг поднял фату и клюнул сухими губами молодую жену.

      А Дарья едва удержалась от крика, увидев того, кто перед