Между ангелом и демоном. Виталий Викторович Широков

ведь характер, – размышлял Беломир, переметнув мысли на семейное. – Надо бы поближе свести Дамира с Есенией. А вдруг сердце дочери дрогнет? Вот был бы славный союз. И торговый, и военный». Тут его думы перебила Есения, позвав его обедать. Есть Верховному князю вовсе не хотелось, но дочь надо было уважить. Она одна осталась хозяйкой в княжеском доме после смерти матери. Батюшка поднялся с резного кресла и направился в горницу.

      Поднявшись на крыльцо, князь остановился напротив стоящего в карауле стражника из княжеской охранной сотни. Он вспомнил, что неделю назад на конной тренировке кобыла этого воина подвернула ногу. «Как нога у твоей кобылы, Мокша? – обратился Беломир к воину. – Все ли с ней сейчас благополучно?». Вопрос был задан не спроста. Воин без лошади – это уже не совсем полноценный воин, а здоровая лошадь и умелый всадник на ней становятся крепкой боевой единицей. «Все хорошо, Верховный князь, – с почтением отвечал удивленный вопросом Мокша. – Невзор вылечил ногу моей Звездочке. Помазал какой-то мазью, наложил повязку, пошептал ей на ухо чего-то, и через три дня моя кобылка заходила, как прежде». Князь кивнул, довольный ответом, похлопал по плечу улыбающегося Мокшу и проследовал далее.

      Короткий вопрос и такой же короткий ответ. Теперь Мокша, придя после караула в гридницу, обязательно расскажет сослуживцам, как Верховный князь спрашивал о здоровье его кобылы. Такой интерес князя к заботам и жизни его воинов, несомненно, повысит с их стороны к нему уважения. Некоторые, услышав рассказ Мокши, воскликнут: «Вот какой наш князь! Жизни отдать за него не жалко!». Или еще чего-нибудь в таком духе. Из охранной сотни этот короткий разговор разойдется по другим полкам и заставам, где так же все будут хвалить князя и клясться ему в верности. После всего многочисленные пересказы этого короткого разговора дойдут и до всех остальных горожан, что так же повысит авторитет князя.