По щелчку. Лана Ива

двадцать девять лет был ведущим специалистом по сердечно-сосудистым заболеваниям и занимал должность заведующего отделением сердечно-сосудистой хирургии в центральном филиале на Манхэттене. Несмотря на молодой возраст, его имя давно стало синонимом высокого уровня профессионализма, и даже самые сложные случаи обычно попадали на его стол.

      Джеймс был старшим сыном и главным наследником семейного дела, от него ждали большей амбициозности и стремления к власти. Карл и Шерил давно настаивали на том, чтобы сын занял кресло генерального директора и управлял всей империей, а не одной клиникой.

      Но Джеймс не хотел этого. Ему нравилось быть простым врачом, работать своими руками, видеть результаты и ощущать, что его труд действительно приносит пользу.

      Он не мечтал о кресле руководителя, не хотел терять связь с пациентами и превращаться в обычного управленца, отдающего указания. Для него это было чуждо, так же как и мне когда-то было чуждо встать во главе «Marshall Industries».

      Я всегда считал, что бизнес – это не для меня. Мне нравилось создавать, внедрять инновации, а быть главой корпорации – это совсем другой мир. Мир цифр, контрактов и жёстких решений, где в первую очередь учитываются интересы компании, а не людей. Мир, в который я не хотел и от которого отчаянно бежал.

      Но он всё равно настиг меня три года назад, когда умер отец. Так что, как бы я ни ненавидел эту роль, мне пришлось принять её и научиться управлять. И только сейчас я начал понемногу привыкать к этому и, как ни странно, даже стал получать удовольствие от своего положения, хотя всё это очень однообразно и утомительно.

      С Джеймсом мы познакомились чуть больше года назад в одном из захудалых баров на Нижнем Ист-Сайде, где оба пытались заглушить боль от предательства близких людей, запивая её дешёвым виски.

      Джеймсу изменила жена, мне – невеста. Наши пьяные разговоры и жалобы стали чем-то вроде исповедей друг другу. Именно эта общая рана и сблизила нас.

      Мы часто встречаемся после работы, обычно в клубе у Лорена, любимом заведении Джеймса. И всегда с одной целью – забыться хоть на пару часов.

      – Кстати, ты будешь завтра на мероприятии в Palladium? – спросил я, надеясь на положительный ответ, потому что мне очень не хотелось четыре часа торчать в одиночку с этими заносчивыми снобами.

      – Ещё не знаю. Если успею, то только на заключительную часть. На работе полный завал, – устало произнёс друг. – Как твоя мама? Те таблетки, что я выписал, помогают?

      – Нет, потому что она их не пьёт, – пробормотал я. – Лучше не будем об этом.

      После смерти отца моя мать Маргарет ушла в нескончаемую глубокую депрессию. Просто безвылазно сидела в спальне, окружённая его вещами, и могла часами смотреть в одну точку, не реагируя на мир вокруг. Я понимал, что она страдает без мужа, с которым они были вместе больше тридцати лет, но мне было больно видеть, как из жизнерадостной и красивой женщины она превратилась в безликую тень.

      Я перепробовал всё, чтобы