Непредсказуемая Юдень. Анна Леонидовна Бобина

довольно высоко – выше 9-го этажа. Старому профессору тяжело взбираться так высоко, поэтому эту работу он поручил Юдень. Маленькой таксе поначалу было сложно привыкнуть карабкаться по узким металлическим ступеням, а Старый Физик с замиранием сердца следил за тем, как собачка поднимается вверх. Но мало помалу Юдень наловчилась преодолевать два десятка дырчатых ступеней до пункта наблюдений. Она каждый день снимала показания и приносила их профессору. Он сверяет данные с верхового пункта с данными с приборов, установленных на крыше яхт-клуба, и заносит всё в журнал. Периодически Старый Физик разворачивает огромные карты прямо на полу, достаёт толстые книги и делает какие-то вычисления. Однажды он попытался объяснить Юдень, что он вычисляет, но это оказалось так сложно и запутанно для маленькой таксы, что профессор бросил это дело.

      Юдень поняла, что это что-то очень важное и научное, когда в начале лета профессор вдруг заявил, что научился прогнозировать ветер. И правда, он предсказал каждую летнюю грозу и начало листопада осенью.

      В конце октября студенты подарили ему прибор, который сам всё записывал и регистрировал.

      – Что, ж, малышка! Спасибо тебе, – присев рядом старик потрепал Юдень по шее. – Ты мне очень помогла, но пришла пора освободить тебя от этой обязанности. Вот, – он указал рукой на прибор, – теперь техника работать будет.

      Юдень прижала уши и вопросительно посмотрела на Физика. Он улыбнулся, склонив голову набок, и кивнул каким-то своим мыслям.

      – Ну а ты приходи, как всегда… – он закашлялся и, вздохнув, бодро закончил, – гулять будем.

      Юдень твёрдо верила: встретив кого-то настоящего, нужно крепко за него держаться. А Старый Физик был настоящим, это несомненно. И она приходила каждый день.

      Однажды, когда Юдень, по обыкновению, забежала на часок, профессор рассказал таксе про характеры ветров:

      – Западный ветер – задира и буян. Вывороченные с корнем деревья, снесённые крыши и нежданная хмарь в небе – его проделки.

      – Северный, он интеллигентнее. Этот ветер не станет срывать с прохожего шляпу, вырывать из рук газету или с дребезгом захлопывать окно. Но он неисправимо холодный и довольно упрямый.

      – Южный – добрый и нежный. Вот только пугливый очень. Стоит только вдалеке показаться западному ветру, тут же исчезает, как будто его и не было.

      – Восточный – усталый бродяга. Залетит на несколько дней, неся тепло и интересные вести, и снова в путь – дальше по планете.

      Юдень слушала внимательно, уперев передние лапы в подоконник и вместе с профессором глядя в окно.

      – А вот тот, Западный ветер, получается, не носит запахи, раз он такой грубый?

      Профессор улыбнулся.

      – Запахи, я уверен, очень настойчивые пассажиры, – он потрепал Юдень по шее. – Да и потом, ветра редко царствуют единолично. Всегда есть преимущественные и второстепенные, поэтому запахи точно найдут с кем полететь.

      – Это хорошо, – такса