Соломон. Царь тысячи песен. Виктор Зонис

Сомневаюсь только, достоин ли я толковать сон этот перед тобой и уважаемым обществом…

      – Твои слова сейчас наполнены воздухом. Не путай сам себя пустыми словами, – перебил Соломон. – Говори!

* * *

      На улице услышал Иосафат торопливые шаги за спиной. Он обернулся и увидел царских писцов – братьев Ахию и Елихорефа.

      – Постой, уважаемый Иосафат, не торопись! – подбежали к нему братья. – Ну и быстр ты, несмотря на преклонные годы! Еле догнали, – отдуваясь, произнес Елихореф.

      – Быстрые ноги – долгая жизнь! – улыбнулся Иосафат – Особенно во времена теперешние. Чего хотели?

      – Давай промочим горло где-нибудь поблизости. Что стоять на дороге? Солнце совсем сошло с ума: вот-вот голова запылает.

      – Послушай, Иосафат! – начал Елихореф, отставив в сторону чашу. – Что думаешь о сегодняшнем собрании у Соломона?

      Иосафат лукаво посмотрел на него.

      – А что мне теперь думать? Царь думает за всех.

      – Ну да, ну да… – закивал Ахия.

      – Только мы ведь неспроста спрашиваем, – подался вперед Елихореф. – Сам видишь, как все поворачивается. Давид, да будут покойны дни его в мире ином, совсем не интересовался, кто и что про него пишет. А тут… – он отпил большой глоток вина. – А тут, неровен час, голову потерять можно, если царю не понравится. Скажи откровенно, что думаешь про сон Соломона?

      – Яркий сон… образный. Глупому человеку такое не приснится, а если и приснится, не перескажет он так красиво.

      Ахия оглянулся по сторонам.

      – Что ты говоришь, как на собрании? Красивый, некрасивый… Ты знаешь, о чем мы спрашиваем!

      Он совсем близко наклонился к Иосафату и шепотом продолжил:

      – Чувствую, круто повернулись времена. Мы с тобой не просто слуги царя, носящие за ним опахало или подающие пищу. Запишешь что-то не то или не так, как Соломону угодно, и не исправить потом. Головой расплатишься за ошибку свою! Ты тоже теперь не вольный писатель, а такой же подневольный, как и мы. Вместе надо быть, каждое слово обдумывать!

      – Чего ты так разволновался? – удивился Иосафат. – Пиши все, что царь говорит, и так, как говорит – не ошибешься.

      – Ты так думаешь потому, что видел Соломона сегодня впервые и не знаешь еще его. Попробуй, запиши за ним, когда он не договаривает, или говорит загадками. Трудно понять его, когда нет определенности в словах.

      – Ну что же, может, вы и правы… – задумчиво произнес Иосафат. – Чувствую, что теперь Историю буду писать я под бдительным царским оком… что я могу посоветовать вам и чем помочь? Имейте при себе всегда несколько восковых табличек, чтобы можно было переписать по настроению Соломона. И не спешите слова на глину переносить, время часто многое меняет, и слова тверже камня становятся.

      Глава 5

      Познал я, что нет для людей ничего лучшего, чем веселиться и делать доброе в жизни своей. И если какой человек ест и пьет, и видит доброе во всяком труде своем, то это – Дар Божий.

      Познал я, что все,