(Не) настоящая невеста миллиардера. Ольга Ромина

тоном. В воздухе буквально потрескивает напряжение.

      Я пытаюсь отстраниться, но хватка становится только сильнее. Замираю испуганной мышью.

      – Марта Семеновна, – в голосе змеищи мурлыкающие и игривые нотки. – Владелица бутика эксклюзивной модной одежды. Вот этого.

      – И что же такого могло случиться, что разразился такой скандал? – голос Градова ни на капельку не изменился в интонации.

      Судорожно вдыхаю. Готовлюсь к тому, что меня сейчас уничтожат. Мои оправдания этот богатей явно слушать не будет.

      – Не стоит вашего внимания, – кокетливо отмахивается Марта. – Мы уже разобрались.

      – Моего внимания стоит все, что происходит в моих торговых центрах, – припечатывает Градов весомо. Особо выделяя интонацией «моего» и «моих».

      Опять пытаюсь дернуться, хотя бы обернуться, но снова ничего не выходит. Меня впечатывают так, что не вдохнуть даже. Я своими слезами и соплями уже уделала рубашку миллиардера. Волосы шевелятся от того, сколько она может стоить. Моей зарплаты точно не хватит, чтобы такую купить.

      – Я все еще жду объяснений, – камнями падают слова на мою голову.

      – Моя теперь уже бывшая сотрудница, как бы это помягче выразить, – мямлит Марта, – клеилась к моему мужу, – и вдруг добавляет: – И подворовывала из кассы.

      – Нет, – тихо со всхлипом выдыхаю. – Неправда.

      Меня отлепляют от стального торса. Цепляют пальцами за подбородок, заставляя поднять голову. Градов высокий. Я запрокидываю голову, и наши взгляды сталкиваются.

      Никогда такого цвета глаз не видела. Будто голубые и зеленые одновременно. Такой сложный оттенок бирюзы. А вот то, что я в них читаю… Это будто мой приговор. Там молнии сверкают и шторм заворачивается.

      – Неправда? – спрашивает с ухмылкой, в глазах будто насмешка проскакивает.

      – Неправда! – заявляю с жаром. Слезы опять льются по щекам, и я всхлипываю. Хочу отойти, чтобы не быть так близко к этому богатому снобу, хозяину жизни, но наши силы неравны. Злит его насмешливо выгнутая бровь. И я нахожу в себе силы продолжить: – Никогда ни одной чужой вещи не взяла. Ни копеечки чужой. А муж у нее боров, сам пристает! Сколько уже девчонок повылетало, потому что ему неймется! Пристает, намеки делает! А потом Марта Семеновна девушку выгоняет! Да еще и не хочет заплатить за отработанные дни.

      Всхлипывая и размазывая слезы по лицу, выдаю всю правду.

      – Да как ты смеешь! – Марта теряет терпение. С нее слетает вся напускная любезность. – Лимитчица нищая! Не слушайте ее, господин Градов, много их тут таких ошивается.

      Градов проходится по мне с ног до головы грозовым взглядом. Хмурится. Поджимает губы. Мои потрепанные джинсы и видавшие виды ботинки явно оскорбляют чувство прекрасного этого лощеного типа. Куртка у меня тоже далеко не брендовая, да даже не новая.

      Потом переводит взгляд с меня на великолепный мраморный пол. Смотрит на останки моего телефона и складка между бровями становится глубже. Сжимаюсь вся. Мой запал иссяк и силы кончились. Да и какой смысл трепыхаться и бороться?

      Из-за