Смех сквозь слезы. Саша Чёрный

любую немощь стада.

      Боговздорец иль политик,

      Радикал иль черный рак,

      Гениальный иль дурак,

      Оптимист иль кислый нытик —

      На газетной простыне

      Все найдут свое вполне.

      Получая аккуратно

      Каждый день листы газет,

      Я с улыбкой благодатной,

      Бандероли не вскрывая,

      Аккуратно, не читая,

      Их бросаю за буфет.

      Целый месяц эту пробу

      Я проделал. Оживаю!

      Потерял слепую злобу,

      Сам себя не истязаю;

      Появился аппетит,

      Даже мысли появились…

      Снова щеки округлились…

      И печенка не болит.

      В безвозмездное владенье

      Отдаю я средство это

      Всем, кто чахнет без просвета

      Над унылым отраженьем

      Жизни мерзкой и гнилой,

      Дикой, глупой, скучной, злой…

      Получая аккуратно

      Каждый день листы газет,

      Бандероли не вскрывая,

      Вы спокойно, не читая,

      Их бросайте за буфет.

      1910

      Два желания

      1

      Жить на вершине голой,

      Писать простые сонеты…

      И брать от людей из дола

      Хлеб, вино и котлеты.

      2

      Сжечь корабли и впереди, и сзади,

      Лечь на кровать, не глядя ни на что,

      Уснуть без снов и, любопытства ради,

      Проснуться лет чрез сто.

      1909

      Быт

      Всероссийское горе

      Всем добрым знакомым

      с отчаянием посвящаю

      Итак – начинается утро.

      Чужой, как река Брахмапутра,

      В двенадцать влетает знакомый.

      «Вы дома?» К несчастью, я дома.

      В кармане послав ему фигу,

      Бросаю немецкую книгу

      И слушаю, вял и суров,

      Набор из ненужных мне слов.

      Вчера он торчал на концерте —

      Ему не терпелось до смерти

      Обрушить на нервы мои

      Дешевые чувства свои.

      Обрушил! Ах, в два пополудни

      Мозги мои были как студни…

      Но, дверь запирая за ним

      И жаждой работы томим,

      Услышал я новый звонок:

      Пришел первокурсник-щенок.

      Несчастный влюбился в кого-то…

      С багровым лицом идиота

      Кричал он о «ней», о богине,

      А я ее толстой гусыней

      В душе называл беспощадно…

      Не слушал! С улыбкою стадной

      Кивал головою сердечно

      И мямлил: «Конечно, конечно».

      В четыре ушел он… В четыре!

      Как тигр я шагал по квартире,

      В пять ожил и, вытерев пот,

      За прерванный сел перевод.

      Звонок… С добродушием ведьмы

      Встречаю поэта в передней.

      Сегодня собрат именинник

      И просит дать вза́ ймы полтинник.

      «С восторгом!» Но он… остается!

      В столовую томно плетется,

      Извлек из-за пазухи кипу

      И с хрипом, и сипом, и скрипом

      Читает, читает,