Зеркало Пророка. Артур Кольн

выжидающе смотрел на нее, держа факел. Она перестала умолять его взглядом, перестала заклинать и просить смилостивиться над ней. Все, что ее волновало в эту минуту – сколько еще ей было нужно вытерпеть.

      Последний допрос проходил несколько часов назад, в какое конкретно время дня или ночи – она не знала. Она уже не помнила, сколько находилась в тюремной камере инквизиционного штаба в Святогавани. Единственное, что она не могла забыть, как в ее дом ворвались вооруженные люди в красно-белых плащах, выволокли на улицу и избили на глазах ее семьи. Она помнила два лица, двух инквизиторов. Один радовался и наслаждался зрелищем того, как ее избивают. Другой отводил взгляд и пытался спрятать лицо под капюшоном. Она помнила обвинения, предъявленные ей. И даже не стала их оспаривать.

      С того момента как Винченцо дель Фьоро, верховный инквизитор Церкви Святого Люмаса, уехал из Святогавани, его заместители принялись со всей увлеченностью и профессиональным энтузиазмом охотиться на врагов веры: еретиков, ведьм и черных магов. Стоило верховному инквизитору отбыть, как в штаб посыпались доносы устные и письменные, подготовленные, как правило, предприимчивыми горожанами, имевшими возможность так или иначе избавиться от своих соседей и повлиять на судьбу их имущества. Эта женщина не стала исключением. К ее облегчению, обвинения в ереси легли только на нее, а не на семью ее брата, с которой она жила последние годы.

      Дверь камеры со скрежетом отварилась. Палач замер и обернулся. Низко поклонился.

      – Сеньор! – произнес звучным голосом палач, кланяясь появившейся в дверном проеме фигуре.

      Этого человека она еще не видела. Она не узнала его, поскольку не была с ним знакома. Однако была наслышана о чертах внешности верховного инквизитора: длинные до плеч светлые волосы, острый подбородок и длинный, словно птичий клюв, нос, тощее высокое тело.

      Верховный инквизитор посмотрел на палача, и тот попятился назад, а затем прелат подошел ближе к осужденной. Он пристально всмотрелся в нее, но без злорадства, презрения и отвращения, как это делали другие его коллеги. В его взгляде она разглядела что-то напоминающее сострадание и жалость.

      – Клотильда из Бриена? – произнес спокойно прелат. – Это ваше имя, верно?

      Она подалась слегка вперед, ничего не ответив. Ей пришлось стоять на ногах несколько часов, и сейчас она готова была свеситься. Точнее, она сама решила стоять на ногах.

      – Вас зовут Клотильда из Бриена? – повторил таким же тоном верховный инквизитор.

      – Да… – прохрипела в ответ женщина.

      Верховный инквизитор повернулся к палачу и дал ему знак кивком головы. Тот быстро подошел к ней, просунул ключ в скважину каждого из кандалов и освободил ей сперва голени, а затем предплечья. Клотильда бы рухнула на пол, но палач придержал ее и усадил, оперев о стену и отошел на пару шагов назад. Верховный инквизитор тем временем подошел к ведру с водой, набрал полную кружку и протянул ее ей. Та не приняла металлический стакан, свесив голову на грудь. Он хотел было опуститься к ней поближе и дать сделать глоток,